Глыба, со свойственной ему прямотой, добавил:

— Змей плохих наказал. Там, — и гигант махнул рукой в сторону Соснового Бора, — Змей, Глыбу спас.

Народ недоверчиво поглядывал то на Глыбу, то на Змея. Пришлось рассказать, как же его занесло в Тир Урфин Джюса, в это проклятое место, слушали, будто Николая Литвинова — лучшего рассказчика сказок.

По окончании, первая отозвалась Ласка:

— Теперь понятно, почему Урфин Джюс тогда словно бешеный пес с цепи сорвался, а мы гадали, с чего это он так бесновался, неужели из-за потери беспилотника. А вон оно как. А уж после, как вернулся, и вовсе с катушек слетел, своих бойцов в кровь бил, как пленных истязал, а нас самолично в камеры бросил, зло срывал за гибель Белоснежки. Ну Вы даете Капитан, а еще говорили, что беззащитны. А к тиру нужно наведаться, и чем быстрей, тем лучше, оружие и ценности лишними в Стиксе не бывают.

Змей согласился:

— Как Паромщик решит, что можно с якоря сниматься, сразу и двинем.

Рулевой услышав свое имя, как-то подобрался, почти изобразил команду «смирно», выдавая в себе закоренелого гражданского.

— Вас понял, капитан, как позволят погодные условия, идем к Копорской губе.

Змей кивнул.

— Принято, а яхту назовем Стиксом!

Крыски все это время, внимательно обнюхивали одного за другим, всех собравшихся в кают-компании, смущая и заставляя опасливо поглядывать на них. Одобрительно пискнув на предложение переименовать яхту. Змей взглянул на них и сказал:

— Забыл представить нашу разведку, это Тигра и Тень. Прошу любить и жаловать, а поварам — баловать, и Змей обратил свой взор на поварскую братию, те заулыбались, закивали головами, довольные, что на них капитан обратил внимание.

— Теперь всем тихо, не мешайте Тигре, ничего не бойтесь, может нашему эксперту по жемчугу потребуется немного вашей крови. У Тигры дар, она может персонально определять, кому какой жемчуг подойдет для лучшего его развития и без последствий.

Все опешили, переглядывались, — «Не поверили наверное», — подумал Змей, продолжив:

— Проверено на мне, Глыбе и на самих Тигре с Тенью. И белые, и красные, и черные мы все глотали по рекомендации Тигры, пробовал и сами видите, никто из нас в Кваза не превратился.

— Капитан, ты пробовал белый жемчуг? — Ошарашено спросила Ласка.

Ну и как всегда свои пять копеек впихнул Глыба, как говорится, впихнул, так впихнул:

— Змей радужную пробовал. Змей белую пробовал. Змей белые Глыбе, Тени, Тигре дал. Змей сразу две пробовал, — выпалил Глыба, загибая пальцы, с видом знатока-гурмана в поедании жемчуга.

Народ безмолвствовал и потихоньку о………

— Змей, ты представляешь, что произойдет, если в стабах узнают о таком чите.

— Не очень, ведь я до сих пор мало что знаю о Стиксе. Но я точно знаю нам всем не выгодно, чтоб об этом кто-то еще знал. Во всяком случае, пока мы не окрепнем.

Ласка подняла руку, привлекая внимание.

— Нам нужна клятва, или присяга на верность Клану, — сказала Ласка, с очень серьезным лицом. Да и соклановцы посуровели, поглядывая друг на друга, все понимали, какие перспективы открываются для них.

— Поддерживаю, — сказал Змей. — Ласка вот ты и подумаешь над этим на досуге, я про присягу говорю. А сейчас, Недосол, у нас на судне есть шампанское?