— Похоже готов.

Позвал Тигру и Тень к себе определив им самое укромное место. Манкуртов[10] он еще заметил на Копорском шоссе, когда они проезжали бензоколонку «Лукойл». Тигра молодец предупредила, тревожно свистнув. Наконец противник нарисовались и в прицеле. Два военных Хаммера, усиленных металлическим каркасом с пулеметчиками наверху, откуда только взяли подобные машинки. Самым последним шел бортовой Урал, зашитый по схожей схеме узкими железными пластинами.

Прочитав отче наш, поцеловав нательный крест, Михаил перекрестился, и приник к оптическому прицелу пулемета:

— Уверен дышать Вы худшие из тварей права не имеете, — и нажал на курок. С одной очереди у двух пулеметчиков на Хаммерах снесло вместе с касками головы, моторные отсеки машин вспучило от ударов бронебойных зарядов, пар, всполохи огня, разлетающиеся куски метала, стекла, он гвоздил машины и врагов в них, пока не кончилась лента. Пока перезаражался прошли первые бесшумные выстрелы в его сторону.

— Ха, из бесшумно лупят, спецназ хренов. — Ну а мне чего прятаться я с удовольствием пошумлю, может, и привлеку кого из нежити на помощь.

Отстрелив еще две ленты, Михаил взял в руки АСВК Корд как со старым другом обнялся, приклад привычно прижался к плечу. Этой винтовкой ковровцев он по-настоящему восхищался. Как только дымка рассеялась, стало ясно, из ехавших в Хамерах никто не выжил, они даже двери не успели открыть, во всем остальном было плохо. На Урале оказывается тоже были стрелки. Здесь Оружейник просчитался, думая, что там только трупы заводчан. И сейчас два десятка бандитов Урфин Джюса грамотно рассредоточившись веером, используя естественные укрытия, планомерно, метр за метром двигались в его сторону.

— Ну, мы еще посмотрим, кто кого на перерождение отправит. Позиция у меня, как говорит молодежь «читерская». Троих из винтовки он подловил почти сразу. А одного, невменяемого, пока оставил в живых, тот загнал себя в патовую ситуацию, залез в канаву полностью открытую для его стрельбы. И, надо же, сам сообразил, что мишень отменная. Молодой долговязый парень не нашел ни чего лучше, как обреченно сесть на землю и размахивать своими белыми трусами. Оружейник аж закашлялся:

— Это у него что, флаг такой? Вот мудак креативный, а какой ловкий, это надо же трусы с себя сдернуть, не снимая штанов, иллюзионист хренов.

Увидев такой стяг, выстрелить Оружейник не смог, решив, если и выживет этот чудик за языка сойдет. Больше на линии огня объектов он не видел.

— Жаль. Кончилась спокойная рыбалка, началась моталка. Придется менять дислокацию, обходят, суки. И тут он разглядел на краю леса стремительные темные тени, по всему, твари неслись на звуки все громче и громче разгорающегося боя на железнодорожной станции Калище. Там громыхало уже по серьезному, во всю громыхало.

Оружейник зло ухмыльнулся:

— Все сам, сам, не дело это, вон из самого «Пекла» за Вами поганью, посыльных выслали, как говорится свои к своим. Прости, Иллюзионист.

Выстрел отстрелил ему кисть с его похабным флагом. Заверещал он знатно, а главное громко, как и требовалось, хищные тени изменили направление своего следования. С поля в его сторону понеслись лишь проклятья и только, свинец бандиты сбившись в кучу сеяли теперь совсем в другую сторону. Сменив дислокацию, он начал планомерно отстреливать то бандита, то тварь, что тех, что других совершенно было не жаль. Лишь за клоуна чуть-чуть да саднило в груди, с творческой жилкой был бандит, жаль не свезло ему.