Одвал опустила голову:
– Как я ему расскажу? Тогда придётся признаться, что я знаю, где прячутся барсы и хожу к ним уже много месяцев. Мама с папой рассердятся. Мне нельзя уходить далеко от лагеря. Если они узнают… то вообще запретят выходить из юрты одной. – Её глаза широко распахнулись. – Может быть, они скажут, что я их обманула, и теперь мне нельзя доверять, и меня не отпустят в школу! К тому же Сухэ самый старший, и он очень хороший пастух. Папа считает, что он разумный, надёжный парень. Сухэ скажет, что я всё выдумываю, и папа поверит ему, а не мне. И я не смогу ничего доказать. Это же просто яма!
– Да, наверное, – уныло проговорила Изабель. – Значит, будем надеяться, что, если Грейс прыгнет в яму, она сумеет оттуда выбраться. – Она вспомнила, как огромная кошка поднималась по крутому склону мягкими грациозными прыжками. Она была почти уверена, что Грейс без труда выберется из ямы. Почти уверена. Почти.
– Мы должны что-то придумать, – пробормотала Изабель, глядя на мальчишек и сердито кусая губы. – Нельзя, чтобы они заманили её в ловушку, это жестоко… – Она вспомнила всё, что читала о снежных барсах. Их осталось так мало! Им с Одвал надо придумать, как помочь Грейс.
– Может быть, я для этого здесь и оказалась, – прошептала она очень тихо, так, чтобы её не услышала Одвал. Изабель знала, что она никакая не воображаемая подруга, которую придумала Одвал, чтобы ей было не так одиноко. Но кто же она? Вот вопрос. Этот чужой, странный мир был слишком реальным для сна. Она не знала, как здесь очутилась. Но зато знала зачем: чтобы спасти Грейс и её малышей.
Глава седьмая
– Я тут подумала… – сказала Изабель, когда они с Одвал вернулись в лагерь и завели Тучку обратно в стойло. – Может быть, мы достанем приманку из ямы? Тогда она точно туда не полезет и её не поймают.
Одвал радостно закивала:
– Отличная мысль! Почему я сама не додумалась? – Она взглянула на небо. – Но нам надо поторопиться. Скоро стемнеет. – Она на секунду задумалась, и её лицо вдруг помрачнело. – Если они положили мясо на самое дно, я не знаю, сможем ли мы спуститься. Там крутой спуск.
– Нам нужна лестница, – сказала Изабель. – У вас есть лестница?
– Только стремянка. На неё залезают, когда собирают и разбирают юрту. Но она будет шататься.
– Юрта! – Изабель схватила Одвал за руку. – Да! У вас же есть лишние деревянные рамы! Я их видела у овечьего загона.
– Хана? Да, у нас есть запасные.
– Там решётка как лестница. Дырки большие, мой носок точно пролезет. – Изабель улыбнулась, вспомнив, как она карабкалась вверх по маминой садовой решётке, чтобы достать застрявший теннисный мячик.
Одвал кивнула:
– Можно попробовать. Смотри, братья вернулись.
Алтан и Сухэ важно шагали по лагерю, размахивая меховой тушкой. Наверное, убитым сурком, подумала Изабель. Зверёк был похож на бесхвостую выдру, и Изабель отвернулась, потому что ей было больно на это смотреть. Хотя она понимала, что в такую суровую зиму семья Одвал будет рада добыче – им пригодится и мех, и мясо.
Сухэ подхватил Одвал на руки и закружил, и та невольно рассмеялась.