– Надеюсь, так и будет, – кивнул кап-три, мельком взглянув на наручные часы. – Все, пошла радиограмма! Ну, что, товарищ майор, подвинем фашиста немного? Как думаешь, справимся?

– Так с чего б нам не справиться-то? Однозначно сдюжим, с такой-то поддержкой! Это тебе не под огнем в Озерейке высаживаться, так что профукал фриц свой шанс нас в море искупать, а теперь уж поздно метаться, время ушло… – пожал здоровым плечом майор Куников, поднимая трубку стоящего на пустом снарядном ящике полевого телефона. Несколько раз крутанул рукоятку индуктора:

– Здесь «Грот», начинаем…

Ближние пригороды Новороссийска, 15 февраля 1943 года, день

До передовой линии немецкой обороны, пролегавшей практически по пригородам Новороссийска, добрались без серьезных задержек. После начала массированной бомбардировки и артобстрелов весь ближний тыл погрузился в хаос – не ожидавшие ничего подобного гитлеровцы просто не понимали, что происходит. Готовились потихоньку к наступлению, силы скрытно подтягивали, и вдруг – р-раз – русские ударили первыми. Зачем, почему, ведь разведка однозначно сообщала, что сил для прорыва оборонительной полосы у защитников плацдарма нет, а много войск морем не перебросишь. Да и времени на это у большевиков не было – на что же они рассчитывают?! Странно и нелогично… и эта самая странность и нелогичность вносили в действия противника дополнительную неразбериху. Еще и проводная связь работала все хуже и хуже – то ли партизаны постарались, то ли бомбами провода порвало (собственно, угадали, поскольку старательно расстреливающая и ломающая танками придорожные столбы прорывающаяся к Новороссийску колонна по факту являлась именно что партизанской – за небольшим, так сказать, исключением).

По дороге едва не попали под «дружественный огонь» – к счастью, удалось вовремя заметить вывалившиеся из облаков пикирующие бомбардировщики и обозначить себя сигнальными ракетами, и нацелившаяся на одинокую колонну группа Пе-2 отвернула в сторону, отыскивая для себя новую цель. А еще через пару километров шоссе и пару гектаров леса старательно перепахала артиллерия, вероятно, получив неверные координаты и вывалив фугасные «чемоданы» туда, где никаких фрицев не имелось в принципе. Повезло, что произошло это буквально за несколько минут до подхода – когда подъехали, воронки еще дымились. Танки с бронетранспортерами через нежданно образовавшееся препятствие прошли без проблем, а вот с грузовиками пришлось повозиться. Там же бросили и наглухо застрявший легковой «Опель» – тащить с собой оказавшийся бесполезным трофей больше смысла не было, тем более с пробитым скатом, на замену которого требовалось драгоценное время.

Дальше пошли более «населенные» районы, и пришлось немного повоевать, то и дело сталкиваясь с противником. Колонну перестроили, пустив вперед танки и САУ, и отправив головной бэтээр прикрывать радиомашину. Поскольку нападения из собственного тыла гитлеровцы не ждали, прорывались хоть и с боем, но без серьезных потерь – лишились только одного из грузовиков и полутора десятка бойцов убитыми и ранеными. Зато фрицев перебили куда больше, разгромив несколько придорожных блокпостов и парочку везущих к передовой боеприпасы автоколонн, и усеяв обочины разбитой техникой и трупами вражеских солдат. При этом особо отличились наводчики, научившиеся практически не мазать при стрельбе с коротких остановок – морпех с майором Ардашевым записали на свой счет по три сожженных грузовика и два бронетранспортера на двоих; третий танк и самоходка спалили еще пять единиц фашистской автобронетехники. Остальных брали на таран, давя гусеницами и сбрасывая с шоссе, или расстреливали и закидывали гранатами подобравшиеся на расстояние броска партизаны.