– Это и есть фальшивки.

– Вы так говорите, но точно знать не можете, так ведь?

Я вынул мобильник.

– Очень даже могу. Вот – у меня в избранных контактах – известная ученая-астрофизик. С самого начала, как я стал тебя искать, она и была моим источником информации.

Сестра Светлая кивнула.

– Ладно. Она участвовала в торонтской конференции?

Я ухмыльнулся.

– Смотрю, ты в курсе событий. Да, участвовала.

– А как ее зовут?

– Роз Блюм.

– Она ничего. Я прочла пару ее книг.

– И ты – поняла??

– Кое-что. Не все математические выкладки, но достаточно. Она почти во всем права.

– Кроме Нибиру, так?

– Если, по ее мнению, Нибиру не существует, тогда – да. А если она утверждает, что Земле не грозит столкновение с карликовой звездой или гигантской планетой, тогда хотя бы отчасти говорит правду. А вы хоть раз спрашивали ее именно про астероид, летящий к темной стороне луны?

– Я абсолютно уверен, что она и сама рассказала бы. – Я усмехнулся.

Сестра Светлая покачала головой.

– А я уверена, что нет.

– Могу ей позвонить.

Она встала и прошлась до одной из каменных плит, утопавших в траве. Я подошел, соблюдая приличествующую дистанцию. На плитах были вырезаны слова, которых я раньше не заметил.

Шагнув на траву, я прочел:

«Майрон Алан Фримен».

Я не сразу сообразил, что это имя мелькало среди проштудированного мной вороха информации о «Мире Странника». Фримен был священник, один из сорока человек – мужчин и женщин, – управлявших организацией.

Под его именем было вырезано: «Покойся в мире».

Я замер и уставился на сестру Светлую. Она кивком указала на другие плиты, и я двинулся на лужайку. Имя оказалось на каждой плите. Некоторые имена знакомые, некоторые нет. И под каждым я прочел: «Покойся в мире».

В горле у меня вдруг пересохло. Я повернулся к девушке. Сердце у меня колотилось. Я поднял рубашку и уцепился за рукоять пистолета.

– Что еще за хрень?

– А на что это, по-вашему, похоже?

– На кладбище, растак его.

Она кивнула:

– Кладбище и есть.

Я вынул пистолет, но держал его дулом вниз.

– Под каждой плитой?

– Да.

– Мертвы?

– Да.

– Кто их убил?

Сестра Светлая казалась печальной.

– Не каждый желает ждать, пока это случится, мистер По.

– То есть они покончили с собой?

– Здесь никто не совершает убийств. Это не согласуется с нашей верой. Только Бог имеет право забрать у человека жизнь.

– Бог?

– Единственный истинный Бог, мистер По. Тот, который послал своего ангела – Нибиру – прекратить страдания человечества.

Я искал признаки сумасшествия. Искал в ее взгляде искру безумия. Религиозный экстаз. Сдвиг. Смотрел на нее во все глаза.

– Мы верим, – говорила она, – но не требуем того же от других. Мы не проповедуем. Не ищем новых единомышленников. У нас их и так много. Люди видят правду, распознают ее под слоем лжи в СМИ, лжи НАСА, и органов безопасности, и всех прочих. Они понимают происходящее и понимают, что оно означает. И идут к нам.

– Зачем??

– Некоторым просто хочется, чтобы их любили, пока все не кончилось. И я здесь потому же. Родители у меня совершенно бесчувственные, равнодушные. И ушла я не для того, чтоб сделать жест. И подростковых проблем у меня не было. Я искала место, где смогу переждать оставшееся мне время среди тех, кто не судит, не ненавидит, не хочет от меня ничего кроме той любви, которую я могу дать. Мне ведь только восемнадцать, мистер По. А вскоре после того, как исполнится девятнадцать, я умру. У меня нет будущего. У меня не будет ни мужа, ни детей, ничего такого. У меня есть – только это. Единственная в моей жизни возможность подарить любовь. Здесь, в Церкви… у меня есть любовь. Есть мир. Есть вера.