Успели! Ушли от Волков… Завтрашний путь легок: все вниз и вниз, в долину, мимо Двуглавой горы, в деревню… Завтра еще до полудня чужаки предстанут перед вождем. Своя земля. Свои собаки лают, пугая хищников, а чужих не слышно. Но все равно ясно, что эту ночь придется провести без огня.

Чужаки переговаривались о чем-то. Слов чужого языка не понять, но можно вслушиваться в интонацию. Интересно получается: щуплый чужак вовсе не подручный могучего богатыря и уж наверняка не раб, потому что разговаривает без тени страха и уважения. Кажется, даже насмехается… Говорить с великим воином в таком тоне мог бы, пожалуй, лишь сын вождя или молодой колдун. Кто он, этот щуплый?

Трудно понять. Кто знает, как у них там устроено, в Запретном мире? Рассказывают всякие небылицы, да не всему можно верить. Лучше не верить ничему, потому как кто его видел, этот Запретный мир? На то он и Запретный. Вон о далеких-далеких полуденных землях тоже рассказывают много удивительного — будто бы там каждый вождь правит страной не меньшей, чем весь горный пояс, и даже если вождь глуп и труслив, его соплеменники не выбирают нового вождя, а, наоборот, слушаются старого и даже поклоняются ему, ровно богу. Смешно, но правда. Южные племена горного пояса торгуют с ними через степных людей, и от степи до самого студеного океана ползут удивительные рассказы о многолюдных селениях размером с целую долину, защищенных каменными стенами высотой с дерево, о сотнях сотен покорных рабов, о невиданных армиях, растягивающихся в походе на три дня пути, о выложенных великолепными самоцветами гробницах давным-давно умерших вождей…

Невероятно, а верится. Но похож ли Запретный мир на эти далекие страны?

Юмми очнулась, вздохнула совсем по-бабьи. Боязливо оглянулась на Хуккана — нет, не заметил… Хорошо бы хоть разочек увидеть иные, далекие земли, как видят их птицы, летящие по осени на юг… Нет, не выйдет. Конечно, можно, если повезет, побывать в одном или нескольких смежных мирах — это тоже интересно, но, по правде говоря, не слишком. Все равно что сходить в гости к ближним соседям, например к Волкам…

Юмми смахнула со лба прилипшую прядь. Душно… Когда весна перерождается в лето, такие ночи не редкость, и всегда духота оканчивается грозой и ливнем. Вот и об этом не подумал дедушка Скарр. Любому охотнику гроза нипочем, а выйди под грозу девушка — в нее обязательно ударит молния и заберет ее душу на потеху любострастным божествам. Оттого и сидят они во время грозы по землянкам тише мыши, пока не уйдут прочь грохочущие тучи и не наступит время спеть песню радуге-дуге, чтобы добрые духи неба дали хорошего жениха. Все поют, одной ей нельзя, разве что потихоньку…

Вдали громыхнуло. С почерневшего заката шла грозовая туча. Накрыться с головой накидкой? Но примет ли молния старую накидку за крышу? Юмми беспомощно оглянулась. Нет, негде укрыться. Ни пещеры, ни дупла…

— Сделай шалаш, — ни с того ни с сего проговорил Хуккан. Казалось, он вообще не смотрел на Юмми — и вот…

— Зачем? — Юмми растерялась лишь на мгновение и сейчас же по-мальчишески вызывающе шмыгнула носом. Дедушка учил присматриваться к сверстникам и перенимать повадки.