— Надеюсь это будет не очередной балаган в вашу честь? — ухмыльнулся Учитель.

— Ах, конечно, ведь это только вы у нас можете творить чудеса, — засмеялся я. — Я принесу себя в жертву в его честь, и вы увидите, как он вернёт меня к жизни.

Дальше я продолжать не стал, развернулся и отправился на выход. Сзади начался ропот сектантов. Я их зацепил, заинтриговал, осталось закрепить успех показательным выступлением.

От Валеры я узнал, что моя смерть длится примерно двенадцать часов. Примерно так я и думал. Долго, но ничего, потерпят. Зато каков будет результат. После этого они сами побегут на заклание с улыбкой, ещё и в очередь выстроятся. Можно, конечно, было привести в исполнение план Валеры, но получилось бы очень шумно. Да и не факт, что получилось бы вообще. Тринадцать машин с охраной. Даже если они полные валенки, то массой задавить вполне способны.

К вечернему показу тоже всё было готово. Я вырядился в чёрный балахон с красной подкладкой. На спине которого был вышит сам босс, только в привычном, голливудском обличии. Шею украшал массивный золотой медальон с изображением перевёрнутой звезды. Всё соответствовало традициям.

Я с полной уверенностью поднялся на сцену, где Юрий Львович читал свои проповеди и приносил жертвы Светлейшему. Сделал я это с таким видом, будто мне скучно. Все уже были на своих местах. Не пустили в зал младших последователей, о непосвящённых даже речь на шла. Короче, присутствовали только высшие чины.

Учитель зажёг чёрные восковые свечи и занудным голосом начал восхвалять господина. Я же без чьей-либо помощи лёг на алтарь и даже наотрез отказался быть привязанным. Оставалось только терпеливо ждать окончания песнопений. Вся эта клоунада уже порядком надоела, хотелось поскорее закончить с работой. Останавливало только одно — я не знал, сколько душ я смогу забрать за один заход. Вся эта постановка была спланирована только ради того, чтобы дать мне возможность отдыха.

Наконец занудное бормотание было закончено, и над моим лицом повис Юрий Львович.

— Вы готовы принести жертву господину? — с подвыванием спросил он.

— Да, давайте уже скорее покончим с этим, — недовольным голосом сказал я. — Мне уже становится холодно.

Едва я успел договорить эту фразу, как перед моими глазами сверкнул ритуальный кинжал, а грудь пронзило болью. Наступила темнота.

Очнулся в том же месте. Просто открыл глаза и понял, что, в общем-то, ничего не поменялось. Я всё так же лежал на алтаре, вот только людей в помещении больше не было. Спина затекла от лежания на твёрдом камне, балахон противно прилип к телу, напитавшись кровью. Но самое главное, что я очнулся, точнее, снова ожил. Осталось дело за малым — пойти веселиться над сектантами, что я и сделал.

Выйдя наружу, я двинулся в сторону дома Учителя. Уверен, что они сидят там и посмеиваются над глупым мной. Возможно, они думали, что я покажу им фокус, и, когда дело начало принимать серьёзный оборот, начали ставить свои условия. Мол, резать будет Гуру, кинжал будет тоже наш, как и балахон, и чтоб на голое тело, и прочее, прочее. Моим единственным условием было только то, чтобы они не трогали мой труп в течение суток.