Мать рассказывала, что они с отцом поженились именно из-за того, что она забеременела — чтобы люди ее не осуждали. И к чему это привело? Семья распалась, а меня все детство дергали туда-сюда между двумя странами.

Дилемма решаться не хотела, и до «Лесных Озер» я доехал, так и не придумав, как поступить. Ясно было лишь одно: отныне я обязан позаботиться о материальном благополучии Кати. Ведь мать моего ребенка не может жить в таких условиях, в каких она живет, и точно не может в чем-то нуждаться.

Но вот как строить дальнейшие личные отношения с ней самой — оставалось неясным. Жениться я точно не хочу, но и терять ее тоже. А согласится ли Катя на свободные отношения? Хоть она и говорила, что ни на что не претендует, я в этом глубоко сомневался. Скорее, она предпочтет вообще со мной не общаться, а я этого не хочу.

Черт! Замкнутый круг!

Припарковался, вышел из машины и с силой захлопнул дверь. Безвыходные ситуации меня злили.

В итоге получилось, я прокатался туда-обратно около четырех часов, и к моему возвращению мероприятие закончилось. Но база еще не спала. Лесные дорожки были освещены, сквозь деревья пробивался свет из окон коттеджей, то из их одних кустов, то из других раздавались голоса и смех. Проверять, остался ли кто-то на поляне, я не пошел. Веселиться настроения не было, да и догнать в степени опьянения народ я бы уже не смог. Пошел сразу к своему домику.

Но спрятаться в нем, чтобы продолжить думать над ситуацией, не вышло. На ступеньках крыльца зачем-то сидела Мари.

— Салют, Эмиль! — она поднялась мне навстречу и потянулась с обязательными приветственными поцелуями.

То, что мы уже виделись и приветствовали друг друга подобным образом еще в аэропорту, Мари, судя по блестящим пьяненьким глазам, забыла.

— Салют, Мари, ты что тут делаешь? — подхватил я не слишком твердо стоявшую на ногах француженку и усадил обратно на ступеньки и уселся рядом.

— О-ла-ла! Я тебе уже говорила, что у тебя потрясающий сексуальный акцент, красавчик? — ни с того, ни с сего спросила она.

К чему она клонит? Этого мне еще не хватало! Отодвинулся от нее подальше на всякий случай.

— К счастью, не говорила. Да и сейчас зря сказала, Мари, — я предпочитал расставлять точки над i сразу.

Мы собираемся вместе работать, и недомолвки нам ни к чему.

— Но почему, Эмиль? Я сегодня поняла, что ты один. Я тоже не связана отношениями. И мы могли бы неплохо провести время. — Я поморщился, и Мари это заметила. — Неужели я тебе совсем не нравлюсь?

— Прости, дело не в тебе — ты очень красивая женщина. Но я в отношениях. Серьезных и запутанных, поэтому далек от других романов. Прости еще раз.

— Оу! Это ты прости меня, Эмиль. Я просто не знала. По тебе было не видно, — Мари начала неловко подниматься, и я ей помог, а потом проводил до домика.

Попрощались, вроде, без обид. Надеюсь, она завтра утром вообще ничего не вспомнит.

К себе вернулся, глубоко задумавшись. На самом деле Мари натолкнула меня на мысль. Никто и не подозревает о том, что нас связывает с Катей. Если это никак не обозначить, то когда начнет расти ее живот, все будут гадать, от кого у Мягковой ребенок. А я точно не хочу, чтобы про моего ребенка думали всякое недостойное. Я его хоть пока и не знаю, но он мой! Лютовский или Лютовская, а его мать — не гулящая женщина, беременная не понятно от кого. Что ж. Вот все и встало на свои места: я не буду скрывать Катю и нашего малыша, а значит заявлю о них и матери, и отцу, и всем остальным. И защитить их я в силах. Завтра же после мероприятия отправлюсь за Катей и перевезу ее в свою квартиру. А в понедельник на работе дам всем понять, что мы вместе. А свадьба? Возможно, будет и она. Поживем вместе и поймем, надо ли нам это.