— Я уже объяснял, леди Харриет. Я не надеялся, что ваш брат, герцог, одобрит моё внимание к вам. И я полагал, что с более значительным состоянием мог бы рассчитывать на более серьёзное отношение. Я уже сделал всё, что мог, пытаясь объяснить...

— Разумеется, сделали. Что же касается денег, чем больше имеешь, тем больше потеряешь. Ведь правда?

— Не совсем. Сейчас я вполне состоятелен, пройдет какое-то время, пока все не восстановится. Я не выиграл, а должен признаться, наоборот — проиграл; иными словами, мое положение или обстоятельства не улучшились в глазах вашего брата, герцога. Отсюда мое затруднение и нежелание навязываться вам в течение последних шести месяцев...

— Сэр Джордж, мне бы хотелось, чтобы вы не называли его моим братом и герцогом. Первое является правдой и имеет значение. Последнее, хотя и верно, не имеет никакого значения. Все это очень интересно... — Леди Харриет на минутку вернулась к еде. — Все это очень интересно. Вы знаете, сколько мне лет?

— Нет, мадам.

— Мне тридцать, и я вдова. Вдова тупицы, который пил без меры, много ездил верхом и постоянно ругался. Да, милый сэр Джордж, тупицы, пусть даже с безупречным происхождением. Я не тихая и покорная девушка, сэр Джордж. Уж точно не была такой с ним. И не буду с любым другим мужчиной. Еще меньше я слушаюсь брата, он живет своей жизнью, и да сопутствует ему удача. Мне плевать на его понятия и убеждения. Если бы он нашел мне богатого и знатного мужа, я бы рассматривала достоинства претендента, невзирая на чувства брата. Точно так же, если я когда-нибудь буду рассматривать потенциального мужа, то не побегу первым делом знакомить его с «моим братом герцогом», и плевать мне, одобрит он это или нет... Так что, сэр Джордж, если вы сейчас в стесненных обстоятельствах, то учтите, что ваши спекуляции никак не помогли бы меня завоевать, но и хуже вы в моих глазах выглядеть не стали. Это все, что я пока могу сказать. Повернитесь к даме слева от вас. Ей ужасно хочется поговорить. Несомненно, хочется узнать ваше мнение о ее акциях и ценных бумагах.

...Полковник Уэбб рассказывал Кэролайн, что несмотря на обнадеживающие новости из газет, он считает, что армия в Португалии застряла перед Бадахосом и рекой Гвадиана. Веллингтон не мог без риска продвинуться вперед или назад. Как и Мармон [11]. Лично он сочувствовал войскам, оказавшимся в ловушке этой чумной страны.

— Боже, помоги им всем, — проговорил Уэбб, вытирая усы. — Жара, насекомые и лихорадка, не говоря уже о змеях, даже нет нужды в сражении, чтобы заполнить госпитали и могилы...

— До тех пор, пока французы будут находиться в таком положении...

— Ох, всё еще хуже, поскольку они жертвы банды головорезов, наводнивших все уголки страны и называющих себя испанской армией, они нападают на французские посты с редкой свирепостью. Говорят, с помощью этой тактики войска Франции каждую неделю уменьшаются на пару сотен человек уже несколько лет. Есть один человек, забыл его имя, ах да, Санчес, всякий раз, когда он ловит посыльного, то с особым курьером посылает его голову и его депеши Веллингтону.