— Ну, в принципе вполне понятная взятка должностному лицу. Не думал, что Кузьма Михайлович подписался бы под такое.

— Он был вынужден, — вздохнул старик.

— Ясно, только одно вводит меня в недоумение: почему никому не известный управляющий знает такие подробности?

— Переговоры происходили в поместье, боярин. Я смог что-то услышать, что-то домыслить.

— Как сказал мне один мой знакомый, покойный: «Я слишком много знал».

— Я стар, боярин, и не боюсь смерти. Кузьма Михайлович действовал ради княжества, которому служил. Это его долг и его грех, боярин. У каждого человека свой камень на душе.

— А ведь он говорил мне, что когда его пленили, он разговаривал с предателем, только не сказал о чем, теперь многое становится понятным. Ладно. Вывалил на меня корзину грязного белья, хватит. Остальное дорасскажешь в поместье, я пока эту информацию приму и проанализирую… Вон уже телеги полные, и пушки прицеплены. Выдвигаться пора.

Выслав головные и боковые дозоры, мы двинулись к поместью.

Усадьба мне понравилась. Удобное для обороны расположение на холме, высокий бревенчатый частокол, даже видно, что шесть бревен слева от ворот недавно меняли. Несмотря на легкое запустение, было видно, что за усадьбой приглядывали. Мы вчетвером, я, Митрофан Авдеевич, Ветров и Корнилов стояли у выхода из леса и наблюдали, как колонна из телег и воинов втягивается в крепость.

— Глеб, у тебя три дня. Я хочу знать все о ситуации на землях Красновских. Кто чем дышит, что делает. Старшим пусть будет Михайлов. Пусть найдут татей, не думаю, что они уезжают далеко, смысла нет. Есть у них где-то постоянная лежка, не может не быть.

— Я помогу, боярин. У меня есть несколько доверенных людей в разных деревнях и в Алексеевке. Кто-то что-то видел, все обскажут, — сказал Митрофан Авдеевич.

— Хорошо, — кивнул я.

Алексеевка — это большое село на триста дворов с церковью. Она располагалась в трех километрах от усадьбы. Нужно будет навестить, когда разберусь с делами.

— Авдей, на тебе подготовка обороны усадьбы, распределение, кто из воинов останется, и выбор командира.

— Командира можно выбрать и сейчас. Десятник Еремеев со своим десятком подойдет. Характер у него спокойный, как раз будет для него работа.

— Артиллеристы?

— Волошина с двумя расчетами, — пожал плечами Корнилов. Артиллеристов он знал хорошо и представлял, кто на что способен, у них было немало совместных тренировок.

— Хорошо, тогда нужно двух гридней из пушкарей произвести в десятники. Двое подойдут.

— Валуев и Збруев? — спросил Корнилов, как я уже говорил, артиллеристов он знал хорошо.

— Именно. Валуева со своим расчетом на малый ушкуй старшим канониром, потянет. А Збруева пока на «Беду», путь постигает азы командования под приглядом Синицына.

Корнилов согласно кивнул. Валуеву уже исполнилось шестнадцать, и он более или менее подходил на роль десятника, все-таки и боевой опыт имеет, и в стычках поучаствовал. Да и командовать научился, ранее детской ватажкой воришек командовал. А вот Збруеву пока пятнадцать, опыта командира еще нет, но мне нужны будущие старшие канониры, и готовить их нужно заранее. Они по возрасту были самыми старшими из отроков-пушкарей, остальным было по четырнадцать, одному вообще тринадцать.