Нормальные люди вообще никого не убивают.
Роль слушателя Маркелова мало чем прельщала. Максим снова собирался встать, когда в кабинет влетела Маша. Девушка не из запоминающихся, но так как она была первой, с кем сталкивался работник с утра (Маша сидела на ресепшене), то она стала самым популярным персонажем их реалити-шоу под названием «Я работаю в офисе».
– Чего тебе? – спросил Холодов и снова налил в рюмку. Он был уже достаточно пьян, чтобы не смотреть в сторону собеседников.
– Артем Дмитриевич, мама Тришина звонила.
Макс не был уверен, но ему показалось, что эта фамилия принадлежит дрищу, болеющему гемофилией.
– Господи, что ей-то надо? – взмолился Холодов, даже не подняв головы на Машу.
– Сашка умер, – сказала девушка и разрыдалась.
– Вот видишь. – Артем посмотрел на Максима и развел руками. – А я о чем? Заговор.
– Мне надо работать, – сделал еще одну попытку Маркелов и встал.
– А кому сейчас не надо? Мертвым? Этому… как его? Тришкину?
Холодов махнул рукой и выпил.
Маркелов пребывал в глубочайшем шоке. Ему было наплевать на Сашку Тришина. Удивительно, что такое недоразумение дожило до двадцати двух лет. С такой болезнью жить – только мучиться. В шок его повергли слова Холодова об Анжеле. Она бы дала даже горбатому уроду с хером вместо носа. У Макса не было горба и хер лежал в штанах, а не между глаз. Может, причина в этом? В том, что он слишком хорош для этой потаскушки? Он поймал себя на мысли, что будь она сейчас жива, он бы изнасиловал ее. Изнасиловал и убил. Дважды. А может, и трижды. Эту суку не трахал разве что Федорыч – вахтер с первого этажа. Ну и Максим, разумеется. Он ненавидел эту тварь даже сейчас, когда ее нет в живых. Да что там… Он ненавидел всех этих ушлепков, снующих между перегородками, пьющими кофе из кружек с сердечками и говорящими, говорящими… О сексе, о пьянках, о лайках в соцсетях. Макс ненавидел их всех.
Когда вы перестанете смотреть наше шоу…
Хер вам, суки! The Show Must Go On, как говорится. Шоу должно продолжаться.
Маркелов вошел в квартиру, закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Шоу должно продолжаться, и оно будет продолжаться. Максим глубоко вдохнул, поставил сумку на обувную полку и, не разуваясь, пошел в зал. Взял пульт, повертел в руке. Он словно оттягивал момент, когда насладится еще одной смертью. То, что у шоу нет определенного времени, он понял еще вчера, поэтому включать телевизор не спешил. Шоу начнется в ту самую секунду, когда он включит сотый канал.
Ненависть и злоба еще не дали ему понять свое могущество. Когда вы перестанете смотреть наше шоу… В его руках были жизни этих насекомых, хвастающихся друг перед другом количеством друзей «ВКонтакте». Нажатием кнопки на пульте он мог убить любого из них. Лю-бо-го. Макс выставил пульт как пистолет и нажал на кнопку.
– Пиф-паф, кто-то сегодня умрет, – с улыбкой на губах произнес Максим.
Камера снова выхватывала измученные лица заложников. В их жестах, взглядах не было того страха, который был в первый день. Они устали. Устали бояться, устали жить. А вот хер вам. Шоу будет продолжаться. А чтобы оно продолжалось, ему просто нужно смотреть его. Уж это-то он может. Вот здесь на Макса можно было положиться.