Я на всякий случай кивнул. Странные они какие-то, мужики эти, про Наполеона говорят… Война с ним была двести лет тому назад… Однако спорить с ними я не стал — а вдруг сумасшедшие, из дурдома сбежали? А топор-то у них настоящий, да и деревянные вилы тоже.

Старик между тем продолжал:

— Бежит, народ от Бонапартия, спасается. А мы за ним, наоборот, охотимся. Вот, Денис Васильич послал нас дорогу разведать, а тут, значит, и ты…

Ему, видимо, хотелось поговорить, но тут из-за деревьев послышался длинный, пронзительный свист. Старик резко обернулся:

— О, зовут нас, пойдем, барин. Денис Васильич с тобой наверняка потолковать захочет.

Спорить с ненормальным я не стал, поэтому кивнул и пошел следом. Мы продрались сквозь густые ели и оказались на круглой полянке. Прямо на снегу горело несколько костров, вокруг лежало и грелось человек тридцать-сорок. Все при оружии, но каком-то старинном — ружья и пистолеты с длинными стволами, а еще вилы, топоры, рогатины…

Меня подвели к центральному костру.

— Вот, Денис Васильич, в лесу барина нашли, — представил меня мужик.

— Кто таков? — обернулся ко мне бородатый, круглолицый мужчина с пронзительными черными глазами.

Одет он был весьма своеобразно: сверху — мужицкий кафтан, а под ним — гусарский мундир. Теплая меховая шапка и кавалерийские сапоги дополняли столь необычное одеяние. Отлично, сейчас все выясним.

— А ты кто сам таков? — нагло ответил я незнакомцу.

— Подполковник Давыдов, — ничуть не обидевшись, представился гусар.

— Как, неужели сам Денис Давыдов? — сделал я удивленное лицо. — Герой-партизан?

Везет мне, однако, сегодня на психов…

— Да, — улыбнулся Давыдов, — командир летучего партизанского отряда.

Понятно, ряженые, понял я, или, по-нашему, ролевики. Это объясняло всё: и мужиков с вилами, и «гусар» в мундирах. Играют ребятки в войну 1812 года, развлекаются. Хотя, с другой стороны, почему бы и нет? Как говорится, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось.

Что-то, однако, смущало меня в облике Давыдова, что-то явно не соответствовало времени. Я пригляделся — борода! Гусарам она не положена. Усы — да, но борода… Заметив мое удивление, Давыдов хмыкнул:

— Что, не по форме выгляжу? Так это понятно: наши ведь крестьяне французов никогда не видели, вот и принимают иногда нас за них. Пока всё объяснишь… А с бородой и тулупом все ясно — свои. Да и бриться в лесу, сами понимаете…

— А что вы здесь делаете? — спросил я.

— Обоз французский караулим, а еще фуражиров и дезертиров ловим. Французам в Москве голодно, вот и посылают по деревням за провизией и фуражом. А мы тут как тут. А сейчас караулим обоз из Смоленска, пройти должен. У Сосновки его видели, а мы его здесь перехватим. Только, видишь, метель разыгралась, вот и заплутали мы немного. Послал мужиков дорогу на Сосновку разведать, а они вас привели. Кстати, вы так и не представились.

Я назвал свою фамилию, Давыдов задумался:

— Ваш брат, случаем, не в Арзамасском полку служит?

— Нет, — покачал я головой, — наверное, просто однофамилец или, может, дальний родственник. Фамилия-то довольно распространенная.