– Так ты на меня посмотри, – поспешил разъяснить подошедший Данислав. – Ты такой же. А сейчас всю эту грязь по лицу размазал. Представляешь, какие разводы получились? – Не выдержал и засмеялся.

А вслед за ним и я, представив своё лицо со стороны. От носа до кормы прокатился весёлый смех. Выглянувшие посмотреть, в чём дело, пушкари быстро присоединились к общему веселью. Не знаю почему, но оно быстро перекинулось на соседний струг и покатилось дальше, перепрыгивая с корабля на корабль, и затихло вдалеке. Чего это они? Надо будет потом узнать.

Что-то затишье затянулось. Что они там задумали? Отвлёкся я, надо послушать. Вон в чём дело, перегруппировываются, перестраиваются, в обход два отряда посылают, с боков заходить будут. Теперь нам труднее придётся. Ничего, к такому повороту мы готовы. Прокричал предупреждение соседям, пусть передают дальше. Пронеслась команда по кораблям, подобрались воины, приготовились к бою. Но смех сделал своё дело. Ярость и ожесточение схватки ушли с лиц, расправились обострившиеся, напряжённые черты, пришли люди в себя, начали делать привычную работу. Война – это ведь тоже работа. Чем лучше ты её делаешь, тем и результаты твоего труда лучше.

– К бою! – выкрикнул я, занимая место у свободной амбразуры. Началось.

В этот раз нам пришлось чуть тяжелее. Лезли хазары, как ополоумевшие. Добрались практически до деревянных щитов. Пушки грохотали непрерывно, стреляли по мере заряжания, залпами уже не успевали. Внизу зашелестели зловещим шелестом вынимаемые из ножен мечи, и звук этот пронёсся над людьми, заставляя сжиматься сердца, но нам удалось справиться, отбиться. Правда, не везде, кое-где хазары перебрались через щиты, повалили в нескольких местах, столкнулись в перезвоне мечей, начали наваливаться, но сами же себе и помешали, создав в прорыве огромный завал из тел.

Отбились наши. Невыносимый запах сгоревшего пороха, перемешенный с вонью вспоротых кишок и свежих испражнений повис над полем. Слабый ветер не справлялся, приходилось дышать, сдерживая рвотные порывы. Пока шёл приступ, мы этого не замечали, а вот потом хлебнули по полной. Перевешиваться через борт, облегчая желудки, хазары отучили быстро. Тела до сих пор висят на борту, густо истыканные стрелами. Густо… Сколько ещё хазар? Ведь половину точно уже выбили, а их всё равно как тараканов в мусоропроводе. Людской стон шёл со всех сторон, перемежаемый хрипом страдающих и умирающих лошадей. Наваленная гора тел перед нами медленно и жутко шевелилась, оплывала, вызывая мерзкую тошноту. Казалось бы, враги перед нами, а всё равно никто не остался равнодушным, опять побледнели лица. Пересилил себя, собрался. Надо бы приободрить людей.

– Что приуныли? Расслабились? Так оглянитесь назад. Вот товарищи наши лежат. Не пройтись им больше по родной земле, не вернутся они домой, не увидят матерей своих, не встретят своих любимых девушек, не подержат на руках сыновей. Не мы этот бой начали, но нам его заканчивать! – пролетел мой голос над всем караваном.

Оглянулся, Яромир руками водит, его работа. Вовремя волхв объявился. А там голоса Трувора и Рюрика услышал. Живы!