— Герр Министр, ну взгляните на неё! Разве не красавица? Вам нужно её на один из ваших постеров.

— Непременно. — Я чувствовала, как пот выступил у меня на висках, пока маленькие чёрные глазки доктора Гёббельса анализировали каждую до единой чёрточки на моём лице. — У вас великолепные волосы, фройляйн Мейсснер. Цвет натуральный, простите за вопрос?

— Да, герр Министр.

— Восхитительно. Простите за нескромность, но я не мог не заметить, как прямо вы держитесь.

— Я балерина, герр Министр.

— Балерина? — Он оглядел меня сверху до низу. — Очень хорошо. Вы, должно быть, очень атлетичны. Я слышал, вам приходится почти так же много упражняться, как и нашим бравым солдатам.

— Я бы сказала, что у ваших солдат тренировка полегче нашей.

— Почему же? — Гиммлер вскинул брови.

— Им хотя бы не приходится всё время на мысочках передвигаться.

После секундной паузы они рассмеялись, а я вздохнула с облегчением: нужно было быть с ними как можно более очаровательной, всё же моё будущее от этого зависело.

— А она остроумна, Фридманн! Мне такие нравятся. — Гиммлер хлопнул Генриха по плечу. — Так где вы её нашли?

— Она — дочь моего близкого друга.

— Он служит? — спросил Гёббельс.

— Нет, он юрист.

— Член партии?

— Ну естественно.

— Вы где-то учитесь, фройляйн Мейсснер? — на этот раз вопрос Гёббельса предназначался мне.

— К сожалению, нет, герр Министр. Меня приняли в труппу сразу по окончании школы, и я с тех пор там работаю.

— Женщинам образование не так уж и необходимо. — Гиммлер пожал плечами. — Главная задача женщины — быть женой и матерью, что фройляйн Мейсснер и делает. Не слушайте герра Министра, вы очень даже правильно расставили свои приоритеты. Чем тратить время за учебниками, лучше пораньше выйти замуж и начать рожать детей для рейха. Сколько вам, кстати, лет?

— Мне восемнадцать, герр рейхсфюрер.

— Прекрасно! Фридманн, вы нашли себе просто идеальную супругу. Так когда вы планируете свадьбу?

— Как только вы подпишете наши бумаги, рейхсфюрер.

— Подпишу завтра утром первым же делом. И не заставляйте меня слишком долго ждать!

— Нет, конечно, рейхсфюрер.

На этом допрос наконец закончился.

Наконец он настал, день моей свадьбы. Я проснулась счастливейшим человеком в мире и немедленно побежала на кухню за моей утренней чашкой кофе. Гризельда уже вовсю готовила завтрак и попыталась настоять, чтобы я хотя бы подождала, пока она его сервирует и съела хоть что-то, но я была слишком взволнована, чтобы есть. Я сама сделала себе кофе и только было расположилась за столом, как в кухню зашла мама и немедленно на меня набросилась.

— Аннализа! Ты ещё не приняла душ? У нас нет времени на то, чтобы сидеть и распивать кофе, мы опоздаем!

— Мама, церемония начинается только в двенадцать. Сейчас семь утра!

— Да, и тебе ещё нужно уложить волосы, одеться, после чего ехать на другой конец города! Так что марш в душ сию же секунду, фройляйн!

— Уже почти фрау!

— Иди уже, ради всего святого!

Я закатила глаза, но всё же встала и направилась в ванную. Мама была, вообще-то, права: самой большой тратой времени будет сама дорога в одно из административных зданий СС, где и будет проходить церемония. Даже церковь рейхсфюрера уже не устраивала: все члены его любимого СС и СД должны были жениться по его правилам и в им установленном месте. Когда Генрих впервые упомянул, что церемония состоится в административном здании в присутствии самого рейхсфюрера, я сначала решила, что он шутит. Но когда он добавил, что даже алтарь там будет не христианский, а языческий германский, и что вместо священника объявлять нас мужем и женой будет он, Гиммлер, я решила, что эта страна точно сошла с ума.