– Нужно будет написать правила управления дикой Аней.

– Очень смешно. Слезь и выметайся.

– Не раньше, чем пожру. Я два дня ничего не ел.

– А потом уйдешь?

– Если ты этого захочешь. – шепчет он, хватку ослабляя и рукой в вырез лезет, грудь мягко сжимает. Сосок покручивает, заставляя мое тело дрожать от пронзившего его желания. Но я понимаю, что оно так и будет. Я всегда буду заложницей страсти к этому человеку, но никогда не смогу ему доверять. Где гарантия, что сейчас все это бесцельно, где гарантия, что он больше не хочет мстить.

Эти мысли придают мне сил столкнуть его с себя и идти в спальню, расстегивая на ходу платье.

– Ужинай и выметайся, Ломоносов.

Я прекрасно понимаю, что она обижена и даже обозлена. Наверное, поэтому немного теряюсь касательного того, что делать дальше. Сейчас, конечно, можно склонить ее к очередной порции секса, можно даже прижать и сделать своей насильно, прекрасно зная, что ей понравится, а с другой стороны – это путь в никуда, это путь в очередное недоверие, которое я не знаю как заслужить, как доказать моей девочке, что мне нафиг больше не сдалась не месть, не деньги ее отца. Может быть поэтому вместо того, чтобы давить, я действительно спокойно съедаю порцию жаркого, планируя уйти. С каким – то немым упоением слушая шум из душа. Это умиротворяет, особенно, если думать, что так будет всегда. Вечер, она, я, ужин и секс, который усмирит любые жизненные невзгоды.

Закончив с ужином и помыв свою тарелку, я иду к двери, чтобы надеть кроссовки и свалить. Сегодня ей действительно нужно отдохнуть, А вот мне пора съездить к себе и посмотреть, что там происходит.

Дверь спальни открывается и выходит Аня, душистая, свежая, мокренькая, но я смотрю на нее, усилием воли продолжая одеваться.

– Уже поужинал?

– Да, все на столе. Приятного аппетита, – говорю, поворачиваясь к двери, как вдруг слышу.

– Ты спал с Инной?

– Нет. Я уже говорил, что она нужна была для отвлечения внимания. Это сработало, больше мы не общались.

– И я должна тебе верить?

– Не должна, – пожимаю плечами, поворачиваясь. Она сидела за столом в кухне, обнажив одну голую ножку, опуская в рот очередной кусок мяса.

– Не должна. Но согласись, что только время покажет, можешь ли ты мне доверять.

– И жить в вечном страхе, что меня опять обманут? Не хочу.

– Мир полон страшных вещей, если всего бояться, то можно вообще из дома не выходить.

– Неплохая идея.

– Тогда я пойду?

– Иди.

– Точно?

– Точно.

– А как тебе жаркое?

– Очень вкусно, но ты все равно уходи.

– А если я не хочу?

– Ну так ты же уже оделся.

– Я могу раздеться, – снимаю я кроссовки, скидываю ветровку, прекрасно понимая, что Аня сейчас в раздрае, что сейчас стоит уйти и дать ей все обдумать, с другой стороны она может надумать лишнего. Так что я просто беру эту дуреху и усаживаю на стол, дернув за пояс халата. Она шумно выдыхает, вздрогнув. Я смотрю в эти блядские глаза, чувствуя, как меня сворачивает от желания.

– Богдан, я не готова тебе доверять, но и без тебя не могу, – шепчет она, обволакивая шею горячим дыханием, выдергивая футболку из пояса джинсов, грея пальцы на моем животе.