Я тут иногда прячусь ото всех. Тут же написала Богдану. А он приехал. Приехал и сделал то, что не удавалось за год отношений Косте.
Он заставил меня чувствовать. Снова. Снова быть красивой. Хотя бы просто, чтобы утереть нос Ломоносову.
– Да, Кость?
– Ты где прячешься, милая? Я тебе уже минут сорок дозвониться пытаюсь, – он звонит, а я трахаю бывшего. Его даже бывшим назвать можно с трудом. – Ань, прием? Ты так и не сказала, купила ли платье.
– Я тут, просто что – то задумалась. Я в своем логове. Но скоро вернусь к реальности. Утром.
– Точно? Я-то уже дома. Давай заберу.
– Хорошо, но я буду утром, – отключаюсь и поднимаюсь, чтобы сходить в душ, смотрю на себя и пытаюсь понять, когда все пошло по кривой. Когда я встретила Богдана или я сошла с ума еще раньше. На теле его следы, а между ног подтеки его спермы. И если сейчас помыться, то его запах выветриться.
Эта мысль не дает мне покоя. Не дает мне зайти в душевую. И я просто возвращаюсь на диван, пропитанный Богданом так же как и я, падаю и закрываю глаза, прокручивая в голове каждую секунду того безумия, которое было в этой квартире несколько минут назад и скорее всего больше не повторится. Я отомстила, я молодец.
Глава 9.
Аня
Утро тяжелое. Вставать и осознавать реальность не хочется. Напоминает то время, когда еще не знала о беременности, когда единственное что хотелось лежать. Но все-таки иду принимать душ, стирать с себя следы Богдана. Но кого я обманываю, он так глубоко во мне, что ни одно чистящее средство не справиться.
В квартире, которую, когда – то дали моей невестке Алене как сироте, все очень просто. Наверное, эта комнатушка напоминает мне подвал, в котором мы с Богданом провели двое суток. Тоже все рядом.
Может быть поэтому, попав сюда я практически я стала постоянно сюда приезжать. Даже перетащила часть вещей. Ни один член семьи не подумает меня здесь искать, а Алене я всегда могла доверять. Но даже ей я не смогла рассказать всего. Никому.
В том числе психологу, к которому меня водила мама. Она правда старалась, как могла. Она хотела вернуть свою капризную, вечно недовольную дочь.
И я сделала ей подарок. Всем вокруг. Надела маску той самой Ани, которую они так хотели видеть. И только здесь я могла выпить, покурить и покричать о той фантомной боли, что уже стала частью меня.
Завтракаю скромно. Шампанское и творог. Потом расчесываю волосы, надеваю майку, пиджак, джинсы. Ничего особенного, но вроде по мне и не скажешь, что бухала и трахалась, Натягиваю улыбку, которая всегда была моим оружием против тех, кто пытается лезть в душу. Да и что туда лезть, там давно пустыня как после катастрофы. Улыбка слезает, когда замечаю черную вещь на полу. Оборачиваюсь и приближаюсь, словно к опасному животному. И запах такой же, въевшийся под кожу вместе со спермой. Футболка Богдана. Забыл вчера, когда сбегал с поля боя.
Собираю ткань пальцами, подношу к лицу и вдыхаю запах. Слезы наворачиваются, как она пахнет. Какие чувства вызывает, как дико возбуждают воспоминания о том, как я ее срывала, какое тело она скрывала.