— Твои проблемы, — жестко парировал он. — Если ты его не находишь, то единственным человеком, ответственным за смерть моего брата, будет этот твой оборотень.

— А если найду?

— Я твой должник до самой смерти, — просто, без лишних слов ответил Сергей Иванович и даже попытался наградить меня подобием улыбки, но глаза его вряд ли кого-нибудь обманули бы.

Отерев руки салфеткой, я встала со своего места и, поблагодарив за потраченное на меня время, двинулась к двери. Но стоило мне взяться за ручку, как Хлобыстов окликнул меня:

— Анна!

— Да? — Обернувшись, я внимательно посмотрела на Сергея Ивановича и впервые со дня нашего знакомства уловила в чертах его лица что-то, похожее на сочувствие.

— Береги себя!.. — тихо молвил он и отвернулся.

Я притворила за собой дверь в его кабинет и на негнущихся ногах пошла по длинному коридору, устланному пушистой ковровой дорожкой. Не знаю, то ли проблеск сострадания со стороны этого матерого бандита возымел свое действие, то ли эмоциональная усталость последних дней, жуткой тяжестью давившая на плечи, но мне отчего-то стало жутко жаль себя.

В какой-то момент захотелось бросить все ко всем чертям, прыгнуть в поезд и мчаться в далекий провинциальный городишко, туда, где коротают долгие зимние вечера за чашкой чая мои родители. До звона в ушах захотелось услышать ласковое мамино: «Аннушка!» — и, уткнув голову в родные колени, по-детски разреветься…

Но до мамы было далековато, а вот слезы были совсем рядом. Усевшись на ступеньку лестничного пролета, соединявшую первый и второй этажи, я обняла прутья перил и расплакалась.

Что мне было делать дальше, куда идти, где искать мерзавца, чьи руки были по локоть обагрены кровью невинных? Эти вопросы выскакивали сами собой, заставляя чувствовать себя с каждой минутой все более несчастной. И неизвестно, сколь долго продолжался бы этот процесс, не явись мне в ту минуту спасение в облике непутевой соседки Елизаветы.

Сначала взору моему предстала замысловатая прическа, слепленная из белокурых локонов, скрученных жгутами Затем едва прикрытая грудь, в ложбинке которой перекатывался удивительной чистоты камень, что навело меня на подозрения, что Лизка сейчас в фаворе. Ну, а в завершение ее восхождения с первого этажа моему вниманию были представлены длинные стройные ноги, обтянутые маленьким клочком переливающегося бирюзой шелка.

— Анна?! — Лизка вытаращила на меня глаза и сама себе ответила:

— Анна! Что ты здесь делаешь?!

— Не волнуйся, конкуренции тебе не составлю, — попыталась я пошутить и принялась утирать мокрое лицо. — Подрабатываешь?..

— Чушь какая! — попыталась она оскорбиться, но тут же передумала, уселась рядом со мной на ступеньку и доверительно зашептала:

— Представляешь, Хлыст от меня без ума!

Говорит, женюсь…

— С ума сойти! — Меня невольно передернуло, когда я представила себе Лизку в объятиях «крысиного короля».

— А чего?! Мужик при власти, при бабках.

К тому же не дурак. Знает, как в живых остаться, — Елизавета поправила лезущий кверху подол коротюсенького платья и довольно хмыкнула. — И ты знаешь, несмотря на свою не очень привлекательную внешность, он очень хорош…