Одним словом, оделся Семен во все новое, сел верхом на коня – точнее, на лошадь, еще молодую, необученную, и поехал.

Зачем он так вырядился, молодой казак сам не знал. Никто его ни в чем не заподозрил. На ярмарку все по-праздничному одеваются. Может, уже тогда чувствовал, что ради дела придется ему со своим обмундированием и с конем расстаться? Хорошо, шашку не взял, отцовским кинжалом обошелся.

Но ведь он не просто так из дому выехал, на такое дело пошел, что и неизвестно, останется жив или нет? И тогда важно ли будет, что новая одежонка вместе с ним и погибнет. Об одном он не подумал, что мать его так горевать будет.

Денег у Семена было совсем мало. Он порой зарабатывал, когда помогал матери, продавать на ярмарке то вино, то виноград – отборные грозди, светящиеся на солнце, а то тыквы, которые мать даже не могла поднять – такие огромные урождались. Отец тоже давал ему, как говорил в шутку, «на девок». Ну, там повести, какую кралю в ярмарочные дни на качелях покачаться или леденцов купить, а более серьезных денег… Нет, не было!

Накануне проворочавшись без сна чуть ли не до утра, Семен решил, что надо подойти к кому-то из черкесов, которые будут торговать на ярмарке и поговорить. Горцы иной раз привозили на продажу лошадей, но Семен был уверен, что лучших все равно оставляли себе. Чтобы скрестить черкесского коня с такой, как Левкоя, нужно было найти лучшего производителя.

Ему попался на глаза старый горец, несмотря на неприступный и гордый вид которого, внушавший какое-то особое расположение. Семен решил, что именно к нему он подойдет, чтобы заговорить о своем деле.

В отличие от других горцев, тот говорил по-русски чисто и правильно. Даже поговорки у него были какие-то русские. Вроде:

– Как говорят арабы, никогда не покупай рыжей лошади, продай вороную, заботься о белой, а сам езди на гнедой!

Грамотный ему попался черкес, а Семен уже представил себе человека темного, малограмотного, который не мог бы вести такой плавный умный разговор. Как, оказывается, их народы плохо друг друга знают!

– Что же ты гнедую-то продаешь? – посмеивался казак, который как раз собирался у горца нового коня купить.

– Так у меня гнедая уже есть, вот хочу, чтобы и у других была…

Сегодня, по-видимому, был удачный день, и только что от того места, где стояли черкесы, другой нарядно одетый казак отвел молодого коня, не старше года, но уже было видно, что из него выйдет хороший конь.

Подошел Семен к черкесу уважительно, хотя тот и не улыбался в ответ, не поощрял продолжение разговора.

– Скажите, уважаемый, вы коннозаводчик?

– Коней развожу, – коротко кивнул тот.

– А вам не нужны работники?

Почему у него это вырвалось, Семен и сам не понимал, но не сомневался, что прежде такого не бывало: добровольно работать у черкеса казаку?!

Черкес сказал нарочно по-хохлацки.

– Нэ трэба!

Казалось бы, возьми и уйди. Но нет, все страхи и опасения пересилило его природное упрямство: уж если Гречки за что брались, то всегда доводили до конца.

– Вы когда домой уезжаете?

– Сегодня.

– Можно и я с вами поеду?

Окинув взглядом дорогую одежду и вполне приличного коня, черкес усмехнулся.