— Ты ему сказал, что это вранье?

— Да.

— А он?

— Понимаешь, нас вроде как прервали. — Майрон прошел мимо стайки ребятишек, играющих у фонтана на площадке. Может, в этот солнечный день и были дети счастливее этих, но Майрон так не думал. — Мне надо тебя кое о чем спросить.

— Я уже ответила. Это его ребенок.

— Да я не о том. Готов поклясться, что вчера вечером я видел в клубе Китти.

Молчание.

Майрон остановился.

— Сьюзи?

— Да-да, я слушаю.

— Когда ты в последний раз видела Китти? — спросил Майрон.

— А когда она сбежала с твоим братом?

— Шестнадцать лет назад.

— В таком случае вот мой ответ: шестнадцать лет назад.

— Выходит, мне просто показалось, что это она?

— Я этого не говорила. Более того, держу пари, что это была именно она.

— Может, объяснишь?

— У тебя компьютер далеко?

— Далеко. Я иду в контору. Должен быть там через пять минут.

— Забудь. Можешь схватить такси и подъехать ко мне в академию? Мне все равно надо тебе кое-что показать.

— Когда?

— Сейчас у меня начинается урок. Что, если через час?

— Идет.

— Майрон?

— Да?

— А как выглядел Лекс?

— Отлично.

— Знаешь, у меня дурное предчувствие. Мне кажется, я вот-вот во что-то вляпаюсь.

— Не вляпаешься.

— Да уже началось.

— Не на этот раз. Твой агент тебе не позволит.

— Не позволит, — повторила она, и Майрон так и увидел, как она качает головой. — Если бы это сказал кто-нибудь другой, я решила бы, что более жалкой отговорки и не придумаешь. Но если это говоришь ты… впрочем, нет, извини, все равно это отговорка.

— Увидимся через час.

Майрон зашагал быстрее, направляясь в «Лок-Хорн-билдинг» — да, полное имя Уина было Уиндзор Хорн Локвуд, — и поднялся на лифте на двенадцатый этаж. Дверь лифта выходила прямо в приемную «Эм-Би пред», и порой, когда в лифте ехали дети и нажимали не на ту кнопку и дверь открывалась на двенадцатом, они так и вскрикивали при виде того, что им открывалось.

Верзила Синди. Чрезвычайный и полномочный секретарь «Эм-Би пред».

— Доброе утро, мистер Болитар! — провизжала она высоким голосом пятнадцатилетней девочки, увидевшей своего кумира с обложки журнала «Тин бит». Рост Верзилы Синди был шесть футов пять дюймов. Она недавно прошла четырехдневный курс «промывания» соком, в результате чего стрелка весов застыла на делении 310 фунтов. Руки ее напоминали диванные подушки, голова — чурбан.

— Привет, Верзила Синди.

Она требовала, чтобы Майрон называл ее именно так, а не просто «Синди» или, если уж на то пошло, «Верзила». Сама же, хотя знакомы они были уже много лет, предпочитала обращаться официально: мистер Болитар. Ему показалось, что сегодня Верзила Синди чувствует себя лучше. Диета портила ее обычно радужное настроение. Синди чаще рычала, чем разговаривала по-человечески. Ее дешевый макияж был выдержан в брутальных черно-белых тонах, представляя собой нечто среднее между стилем готов, популярным в девяностые, и стилем группы «Кисс», распространенным в семидесятые. Сегодня, как, впрочем, и обычно, макияж выглядел так, словно Синди наложила толстенный слой краски и подставила лицо под раскаленную лампу.

Верзила Синди вскочила, и хотя Майрона давно уже не поражали ее наряды — как правило, топики и батники из синтетики, — нынешний прикид поверг его в шок. Платье, вроде как шифоновое, было сшито из узких лент, струившихся по телу. Тонкие, полупрозрачные, розовато-алые ленты начинались от груди, хитроумно извиваясь, тянулись вниз, к бедрам, и обрывались чуть выше колен. Сшиты они были неплотно и болтались примерно как лохмотья у Брюса Баннера после превращения в Халка.