Во время этой беседы Сабина сидела в кресле, а Андре — на скамеечке возле ее ног.

— Итак, мой дорогой, значит, мы пришли к нужному соглашению? — говорила Сабина, не выпуская его руки. — Следовательно, пока есть время поговорить о наших делах…

Дела эти заключались для нее в успехах Андре, который и подробно рассказывал ей все о своей работе, о своих замыслах и еще неясных образах, которые еще только появлялись в его голове. Таким образом они то спорили, то советовались…

— Я сейчас в большом затруднении, — сказал Андре,— позавчера барон Сильвереаль, знаешь, этот известный любитель и знаток живописи, зашел ко мне и просмотрел мои эскизы. Один ему понравился, и он сказал, что хотел бы заказать мне картину, за которую пообещал заплатить шесть тысяч.

— Ого! Да это начало целого состояния!

— Пожалуй! Скверно только то, что ему хочется иметь ее как можно скорее…

— В чем же затруднение?

— Дело в том, что у меня есть еще один заказ по декору, а он тысяч на семь, на восемь…

— Я бы на твоем месте выбрала картину, — заметила Сабина после некоторого размышления.

— Мне тоже так кажется, но только, видишь ли…

— И не стыдно тебе, — тихонько прошептала она, — чем брать там задаток, возьми лучше у меня, я ведь угадала твои трудности?

Но Андре возмутился.

— Этого мне только не хватало!

Сабина вздохнула, но настаивать не стала.

— В таком случае, делать нечего, бери работу по декору.

Пробило пять часов. Сабина поднялась со своего кресла.

— Перед уходом, мой друг, я хочу сообщить еще одну новость: ведутся переговоры о моем браке с бароном Брюле-Фаверлеем.

— Это тем миллионером, за которым гоняются все невесты?

— Именно. Противиться желанию отца я не смею, и потому я решила рассказать всю правду самому барону, я его немного знаю; мне кажется, что он настолько честен, что не будет требовать моей руки. Как ты оценишь мою мысль, Андре?

Андре грустно пожал плечами.

— Она мне нравится, только вряд ли это поможет: откажется один, найдется другой…

— Весьма может статься, но тогда я повторю все сначала. Надо же, чтобы и у меня были трудности и препятствия!

Но именно эти препятствия были явно не по вкусу молодому художнику.

— На что же станет похожа твоя жизнь, Сабина, если ты все время будешь бороться против своей семьи?

Сабина просто ответила ему:

— Я не сомневаюсь, Андре, ни в себе, ни в тебе, а это главное.

Через минуту она уже была готова уходить. Андре собрался отправиться за каретой, но она твердо отклонила его намерение, объявив, что они с Модестой справятся с этим сами. Она подала Андре руку и уже в дверях сказала:

— Завтра я поговорю с бароном, а послезавтра жди от меня письма.

Андре остался один.

Ужас овладел им при мысли, что он так нескоро увидит Сабину. С минуту он еще постоял в нерешительности, потом бросился за своим пальто и шляпой, наскоро, как попало, оделся и стремглав выскочил на лестницу.

— Всего один раз увидеть хотя бы издали… — бормотал он себе под нос, перескакивая через ступеньки.

Через пять минут он был на углу улицы и почти догнал Сабину, идущую рядом с Модестой. Они, по счастью, еще не успели нанять фиакр.