Мещерский покачал головой: Ваня Лыков… потомок старинного рода князей Лыковых, чья родословная шла от самого князя Лычко, «вышедшего из Угорской земли». Дальний, очень дальний родственник князей Мещерских. После революции и эмиграции Лыковых разбросало по миру. Но Ваня Лыков с сестрой Анной всегда жили в Москве у станции метро «Автозаводская», в самом пролетарском что ни на есть месте у завода ЗИЛ.

С сестрой Анной у Лыкова и правда «клубилась история», даже не история и даже не «клубилась», а страсть бушевала как ураган, едва не закончившаяся изнасилованием и инцестом. Любовь порой слепа и жестока. Ну что ж, Ваня Лыков имел достаточно воли, чтобы все это прекратить, оборвать. Он просто уехал из Москвы от сестры. А сестра потом вышла замуж за иностранца и покинула Россию.

– Где он пропадал все это время? – спросила Катя.

– Он инженер-механик на антарктической станции «Восток», – ответил Мещерский.

– В Антарктиде? Он что, полярником стал?

– Да, работает на станции какой уже сезон, даже зимовал там.

– А ты с ним переписывался, перезванивался?

– По Интернету общались, но редко, – Мещерский смотрел на экран. – Ваня Лыков… призрак Южного полюса.

– Так он тут теперь, а не в Антарктиде на станции, – сказал полковник Гущин. – Что ему потребовалось на аэродроме как раз в тот день, когда должен был состояться полет «Сесны», который потом неизвестно отчего отменили?

– Если хотите, я ему позвоню, мы все узнаем, – Мещерский пожал плечами.

Он смотрел на экран, но вот чудеса – он видел там не старого приятеля, дальнего родственника Ивана Лыкова.

Перед глазами его был Рюрик Гнедич, с которым он познакомился гораздо позже и не в Москве, а на далекой Камчатке. Рюрик – капитан и громобой огромного роста, про которого Мещерский решил сразу – вот человек, жизненно необходимый фирме «Столичный географический клуб».

Рюрик, готовящий рис с креветками, как его готовят только в «бананово-лимонном Сингапуре». Рюрик, гарцующий по горной тропе на старой кобыле с раздутым брюхом и репьями в хвосте.

Рюрик у костра, взахлеб рассказывающий байку о том, как у Командорских островов «чертов НЛО» потопил его шхуну.

Рюрик, там, в тайге, с ружьем бросившийся, не разбирая дороги, в лес, когда небо ревело и грохотало, пылая огнем.

Нет, он не сбежал, не уехал. Он не мог бросить налаженный бизнес, он пропал, погиб в ту роковую ночь там, в Чое. И если бы тогда они… мы… я его друг и компаньон, хотя бы нашел его тело и смог похоронить по-человечески…

По-человечески похоронить, то…

– Сережа, ты снова о чем-то мечтаешь, – сказала Катя, тревожно заглядывая ему в лицо. – И снова ты где-то далеко.

Мещерский не стал отрицать. Не Рюрик Гнедич, а Иван Лыков – призрак Южного полюса – смотрел на него с экрана.

– Я ему позвоню и узнаю, когда он вернулся, – сказал он. – И вообще как там в Антарктиде. Они же шахту бурят к подледному реликтовому озеру, об этом столько пишут сейчас, кажется, до воды остались считаные дни.

Даня Клочков по прозвищу Душечка на новеньком, только вчера купленном мопеде подкатил к известному на всю Москву гаражному кооперативу деятелей искусств, что под мостом недалеко от платформы «Рижская».