Лиля выбрала ярко-желтый длинный зонт с лиловыми ирисами.

— Красотища какая!

— А Полька никогда его не берет. Я спрашиваю, зачем купила. Понравился, говорит. Любит она деньги мотать… А они ей нелегко достаются. Погоди, возьми вон еще шарфик к зонту есть.

— Шарфик к зонту? — удивилась Лиля.

— И не только шарфик, а еще и сумочка вот для покупок.

Шарфик и сумочка были наоборот, лиловые с желтыми ирисами. Лиля с удовольствием повязала шарфик, здорово оттенявший бежевый плащ.

— Я Польке скажу, пусть тебе это все отдаст, она ж не носит.

— Нет, не нужно!

— Нужно, нужно, ты молодая, тебе сгодится.

Настроение поднялось еще больше. Лиля покрутилась перед зеркалом, поцеловала Софью Яновну и умчалась.

Дождик как назло перестал. Лиля повесила восхитительный зонтик через плечо. Какая мама умница, что взяла в дом Софью Яновну, очень дальнюю родственницу из крохотного приволжского городка. Софья Яновна осталась одна, жить стало не на что и мама предложила ей переехать в Петербург. Та долго не хотела, говорила, что не привыкла быть кому-то в тягость. Но Полина Сергеевна закричала на нее: «Какая тягость? Ты что? Да у меня минутки свободной нет, дом запущен, муж недокормлен. Если ты возьмешь на себя хозяйство, я буду самая счастливая женщина Санкт-Петербурга и Ленинградской области!»

Чувство юмора было вполне присуще Софье Яновне и она согласилась. Как выяснилось позже, было у нее и чувство стиля. Постепенно из провинциальной учительницы она превратилась в заправскую экономку или домоправительницу знаменитой актрисы, словно была персонажем старых русских пьес и водевилей. Все друзья дома ее почтительно обожали, Юрий Миронович целовал ей ручки, Полина Сергеевна платила хорошее жалованье, водила на спектакли, привозила подарки и нежно заботилась, когда Софья Яновна прихварывала. Словом, эта история обеим пошла на пользу. Софья Яновна не чувствовала больше одиночества.

— Лилечка, вы появились, и кончился дождь. Боже, какой зонтик! И шарфик к нему! Галя, смотри, какая прелесть! — воскликнула Василькова.

— Лиля, это в Питере куплено? — спросила Бекасова.

— Понятия не имею! Это мамино…

Тут зазвонил ее мобильник.

— Да, мамочка?

— Лилёнок, я забежала домой, мне Сонька сказала, что дала тебе зонтик с ирисами!

— Да. А он тебе нужен?

— С ума сошла? Я просто хочу сказать, что теперь это твой зонтик! И все, что к нему. Целую!

— Я была не точна. Это уже мой зонтик! — радостно засмеялась Лиля. — Мама позвонила, чтобы сказать об этом.

Дамы умиленно переглянулись. Обеим очень нравилась Лиля.

Первая встреча в книжном магазине полностью провалилась. И не то, чтобы никто не пришел. Нет, народ был. Но совершенно невозможно было понять, чего ради он сюда приперся. Лиля старалась, как могла. Объясняла какие это известные и популярные авторы, какие у них огромные тиражи, но все было тщетно. Ей казалось, она кричит в пустоту. Никто ничего не говорил, никто не задавал вопросов, как это принято на подобных встречах. Директор магазина, сравнительно молодая женщина, кинулась на помощь. Она говорила, говорила, говорила, Лиля смотрела на несчастных писательниц. Однако они отнюдь не выглядели несчастными. Тихонько о чем-то шептались. Наконец, Василькова решила подбодрить аудиторию.