Вслух же он произнес:
— Ну-ну, такое случалось со многими людьми, вы, может быть, и не поверите, но однажды это случилось и со мной, а я выгляжу не так уж плохо, не так ли? Но мы не станем об этом говорить. Чем меньше говорят о плохом деле, тем лучше, таков мой принцип. Итак, вы снова отправляетесь за границу. У вас есть друзья на Мадейре?
Артур кивнул.
— И вы хотите взять еще денег. Дайте-ка подумать… я послал вам двести фунтов на прошлой неделе.
— Это было для свадебного путешествия. Я их потратил. Можете сами догадаться, как именно. Милый контраст, не правда ли? Порождает нравственные терзания.
— Ну-ну, Хейгем, вы не должны сдаваться. Такие вещи случаются с большинством мужчин в течение их жизни, и если они мудры, это учит их, что не все пряники позолочены, а также дарит умение правильно оценивать всякую женщину — и ценить хорошую женщину, если Провидению угодно будет дать им такую… со временем. Не делайте глупостей из-за хорошенького девичьего личика. Красота — это еще не все. Я знаю, что подобные вещи тяжело переносить, но вы не облегчите свое положение, поставив под удар собственную репутацию из-за девичьей неверности.
— Я знаю, что вы совершенно правы, и я очень благодарен вам за ваш добрый совет, но мы все-таки больше не будем об этом говорить. Полагаю, вы можете дать мне немного денег?
— О, разумеется, если вы этого хотите, хотя, думаю, получится некоторый перерасход. Сколько вам нужно? Двести? Вот чек.
— Я беспокоюсь за этого молодого человека, — сказал сам себе мистер Борли в паузе между уходом Артура и появлением следующего клиента. — Надеюсь, разочарование не отправит его на дно. Он не из тех, кто относится к подобным вещам спокойно, как я, например. Боже мой, это было так давно… Интересно, каковы были подробности его маленького романа, и за кого эта девица вышла замуж? Что? Капитан Шаффл пришел? Да, проводите его.
Глава LXII
На следующее утро Артур обналичил чек и отправился в путь. Он не имел ни малейшего представления о том, зачем возвращается на Мадейру и что собирается там делать, но на этой мучительной стадии его существования ни одну из его мыслей и нельзя было назвать ясной. Сам того не сознавая, он искал сочувствия, женского, разумеется, ибо в беде представители обоих полов инстинктивно тянутся друг к другу за утешением. Может быть, они не совсем доверяют своим, а может быть, боятся, что над ними будут смеяться.
Артур был не из тех натур, которые могут запереть свои горести глубоко в душе и позволить им лежать там, пока со временем они не высохнут. За исключением представителей высшего сословия, подобные суровые и гордые создания отнюдь не являются обычным явлением, как это утверждает современная литература. Человек, независимо от того, является ли он пэром или плотником, на самом деле, общителен как умственно, так и физически, и не склонен к одиночеству ни в своих радостях, ни в своих печалях.
Несомненно также, что гомеопатическая система основывается на заметных природных фактах; есть даже философия, порожденная наблюдением за человеческой природой, и положения ее лучше всего выражены в несколько вульгарной пословице, которая рекомендует использовать для лечения «шерсть собаки, которая вас укусила». В противном случае девять мужчин из каждых десяти, с которыми плохо обошлись — или они полагали, что с ними плохо обошлись — их женщины, не бросались бы сломя голову искать утешения в новых объятиях, что также в девяти случаях из десяти приводит к еще большему расстройству.