— Значит, они никогда не стояли за штурвалом!

Судя по взгляду, он посчитал, что теперь уже шутит она.

— В таком случае можете вычеркнуть из списка претендентов старину Уилбура. Похоже, ноги его не бывало на корабельной палубе!

— Чушь! С чего вы взяли?

— Видел, как он танцевал с вами. У него обе ноги левые. Вряд ли можно удерживать равновесие на палубе, имея две левые ноги, верно?

Она не выдержала и снова рассмеялась. Он широко улыбнулся и швырнул в воду камешек. Гайд-парк по-прежнему утопал в цветах, и озеро было прекрасно в это время года, но Габриела почти ничего не замечала и не отрывала взгляда от Дрю. Она все еще находила дувший с озера ветерок чересчур холодным, но не собиралась признаваться, что замерзла, и рисковать их прогулкой, или… нет, она не наведет его на мысль о необходимости согреть замерзшую спутницу. Невозможно быть настолько навязчивой! То есть… возможно, но они находятся в публичном месте.

— А вы? — в свою очередь, спросила она. — Часто приезжаете в Англию?

— Мы с братьями стараемся навещать Джорджи хотя бы раз в год. Даже открыли отделение «Скайларк» с тех пор, как она вышла замуж, так что Англия стала одним из наших регулярных торговых маршрутов.

— А другие маршруты? Куда они вас приводят?

— Карибское море. Покинув Англию, я отплыву туда. Собирался домой, в Бриджпорт, но только потому, что думал встретиться там с Бойдом. Однако, раз он сам явился сюда, я, как обычно, возвращаюсь к делам.

— Вы тоже предпочитаете Карибское море? — обрадовалась она.

— Да, причем отсюда до него ближе, чем до Бриджпорта, штат Коннектикут.

— Значит, ваш корабль стоит в лондонских доках? И как он называется?

— «Тритон». Такой красавец, изящный и для своих размеров очень быстроходный, — расписывал он с очевидной гордостью.

— Давно вы стали его капитаном?

— В двадцать лет.

— Кажется, название взято из греческой мифологии?

— Совершенно верно. Большинство наших судов носят подобные названия. Их давал отец, так что, как можете себе представить, он любил греческую мифологию.

— Весьма престижные названия, — хмыкнула она. — Мне просто совестно упоминать о корабле отца. Никакого сравнения.

— О, бросьте! Вы подогрели мое любопытство и обязаны выложить все.

— «Старая драгоценность».

— То есть оно ничего не означает?

— Наоборот. Страстью отца является охота за кладами, и если… нет, когда он наконец найдет горшок с золотом или, вернее, сундук с древними монетами и драгоценностями, все они будет пыльными и старыми, пролежав столько лет под землей.

К ее радости, Дрю ответил понимающей улыбкой. Пусть он презирал ее отца, но, как ни странно, сегодня вел себя безупречно. Остроумный, обаятельный… и ни одного упоминания о пиратах!

Он заметил, что к берегу подплывает одна из взятых напрокат шлюпок, и снова предложил покататься, поэтому они повернули к пристани. Но тут на землю упали первые капли дождя.

— Ну вот и покатались, — пробормотал он. — Скорее, через минуту разверзнутся хляби небесные.

Насчет минуты он ошибся. И не успел договорить, как с неба хлынул целый водопад. Гуляющие немедленно разбежались во все стороны, спеша скрыться от дождя. Но бежать в новом платье и куче нижних юбок не было никакой возможности. Пришлось приподнять их повыше. Она пыталась не отставать, поскольку Дрю схватил ее за руку и потащил за собой, но вскоре заметил, что она еле передвигает ноги, и вместо того, чтобы сдаться и смириться с тем, что они все равно промокнут насквозь, не успев добежать до кареты, к удивлению девушки, подхватил ее на руки. И даже теперь, с ней на руках, смог бежать куда быстрее, чем раньше.