— Да ну? — не поверил Елисеев.

— Баранки гну. Он в империалистическую в лейб-гвардии Преображенском полку служил. Потом по ранению в наш госпиталь попал, жену себе нашел из сестричек милосердия, а тут революция, гражданская… ну и закрутилось. Когда совсем голодно было, надевал маску и ходил в цирк бороться. Ни разу не продул, хотя к нам чемпионы мира приезжали. Такие вот у нас люди работают в губрозыске.

— А что ж ты раньше про него не рассказывал?

— Забыл, что ты новенький, — со смехом признался Колычев. — В общем, портфель занесем в кабинет, посмотрим его основательнее — вдруг, что полезное извлечем? Заодно чайку попьем, поговорим с ребятами, согласуем с начальством, составим график дежурств на вокзале. И вечером туда до самого отправления поезда.

— Только, чур, сегодня наша очередь, — попросил Елисеев.

— Можешь не сомневаться. Ребята нам эту почетную обязанность с удовольствием уступят.

— Что с Козловым делать будем?

— В каком смысле? Не арестовывать же его…

— Надо обыск у него проводить?

Колычев скривился.

— А смысл? Будет та же история, что и с Мотыльковой. Он, конечно, та еще тетеря, но не вор. А у нас и без того времени в обрез. Без обыска обойдемся.

Колычев выгреб на свой стол содержимое парусинового портфеля. Преступники набили его газетами, причем самый старый выпуск оказался двухнедельной давности. Тут были как центральные издания («Правда», «Известия»), так и номера местной городской «Железнорудской бедноты».

— Ты смотри, какие образованные жулики попались, — заметил Колычев, разглядывая начинку портфеля. — Мне вот читать газеты недосуг, к тому же ни в одной читальне столько не наберется. Да и вряд ли эти жулики в читальню сунутся. Кто-то им эти газеты приносит или продает…

Елисеев кивнул. Большинство газет распространялось среди работников предприятий или находилось в читальнях, на крайний случай расклеивалось на специальных афишах. Кое-что можно было прикупить в бывших суворинских киосках, которые теперь принадлежали «Центропечати».

— А они не просто один какой-то нумер по случаю взяли — постоянно брали самые разные, — продолжил Колычев. — И заметь: ничего не пропущено, нумер к нумеру идет по порядку. Поразительная обстоятельность!

— А ты уверен, что они их читали?

— Уверен. Вон, смотри — на газетах следы, тут и тут. Что-то мокрое ставили и круглое. Наверное, миску или чашку. Читали во время еды. Ох, непростые субчики нам попались! Намучаемся мы с ними!

— Ничего. Авось и повезет сегодня. На вокзале выловим, — подбодрил друга Елисеев.

В кабинет зашел здоровяк Бурко, поглядел на кипу газет.

— Колычев, ты что — у себя в кабинете избу-читальню открыл? Куда тебе столько газет?

— Это улики. Жулики ими портфель для тяжести набили, чтобы жертва подмены не заметила, — пояснил тот.

— Хитрованы, — хмыкнул Бурко. — Мужики, я вот к вам чего пришел: ко мне сродственница из Харькова вчера приехала, гостинцы привезла.

— Рад за тебя! — спокойно произнес Колычев.

— Ты погоди радоваться. Еще успеешь. Я шмат сала для себя подрезал и на работу притащил. Угощаться будете?