В официальных заявлениях партия регулярно напоминает правовой системе о ее месте в рамках сложившейся иерархии. Согласно докладу, который Верховный народный суд предъявил Всекитайскому собранию народных представителей в 2009 г., судьи обязаны сохранять верность — в указанном порядке — партии, государству, массам и, наконец, закону. Как обнаружил Ли, попытки перспективных руководителей поиграть с этой иерархией влекут за собой существенный политический риск. «Это очень плохо сказалось на положении Ли в партии, — заметил другой его однокашник. — Поборники жесткой линии крайне подозрительно относятся к подобным взглядам». В итоге Ли не удалось реализовать личные амбиции, потому как на подиум Дома народных собраний он вышел позади своего конкурента Си Цзиньпиня, который и занял место наиболее вероятного преемника Ху.
Карьера Ван Шэнцзюня, верховного судьи Китая и — номинально — высшего судебного должностного лица страны, превосходно иллюстрирует ценности такой правовой системы. Ван никогда не учился юриспруденции, а взошел на пост в 2008 г., побывав до этого в должности партийного руководителя провинции Аньхой, а затем поработав в Пекине чиновником от госбезопасности. Если не считать учебы на историка, которая была прервана «культурной революцией», образование Вана ограничилось Центральной партшколой в Пекине. Прибегая к американской аналогии, это все равно что верховным судьей назначить бывшего чикагского бюрократа, приняв во внимание его успехи по борьбе с преступностью и последующую работу на посту начальника отдела Минюста в Вашингтоне, куда он попал в качестве партийного выдвиженца. Эта аналогия не вполне точна. Верховый Суд Китая отличается от американского. В нем сотни судей, вдобавок он выполняет и административные функции. Впрочем, в широком смысле подобное сравнение справедливо. В глазах партии политические верительные грамоты Вана сделали его идеальным кандидатом на высшую судебную должность.
Ван играет еще одну важную роль, принимая зарубежных судей и юристов, поскольку выступает их номинальным аналогом с китайской стороны. Крайне сложно договориться о встрече с Чжоу Юнканом, наиболее высокопоставленной и властной фигурой в правовой небесной тверди Китая, поскольку Чжоу не занимает ни одной формальной правительственной должности, которая открыто объявляла бы его высшим руководителем судебного ведомства страны. Чжоу — член Политбюро и отвечает в нем за весь исполинский аппарат государственной безопасности, включая полицию. Еще он возглавляет Комиссию ЦК КПК по политическим и законодательным вопросам, высшую правовую власть страны, надзирающую за судами, полицией, Минюстом, а также законодательным органом, Всекитайским собранием народных представителей. После XVII съезда государственные СМИ вскользь упомянули о его назначении на пост секретаря этой комиссии, однако в остальном его работа и речи направлены главным образом внутрь, то есть на партийные органы, а не на широкую публику.
Высшее руководство постоянно начеку, чтобы не допустить посягательств на партийную власть со стороны западных идей соревновательно избираемого парламента и независимой судебной системы. На протяжении нескольких месяцев в начале 2009 г. два члена синклита Политбюро выступили с речами, резко критикующими методы западного демократического правления. В одной из них Цзя Цинлинь предупредил, что Китаю требуется возвести «линию обороны против западных двух-и многопартийных систем, двухпалатной законодательной власти, принципа разграничения властей и прочих ошибочных идеологических вмешательств». Ло Гань, член Постоянного комитета Политбюро до 2007 г. пошел еще дальше. В речи, опубликованной перед окончанием срока его полномочий, Ло признал, что китайским судам надо идти нога в ногу с международными тенденциями, но категорически отверг утверждение, что в результате этого судьи и адвокаты должны обрести самостоятельность. «Вражеские силы, — заявил он, — пытаются подорвать и поделить Китай, пользуясь правовой системой как предлогом. Вопроса о том, какую позицию должны занимать юридические органы, вообще не существует. Правильная политическая позиция та, на которой стоит партия».