– Давай дружить, – предложила в сотый раз Мотя.

– Как я давно тебя искала, – разводя сырость, прошептала Марго и коряво, в отличие Эммы, без аккомпанемента и слуха запела:

Это была старая студенческая песня, Алексей помнил её. Обычно она пелась под гитару с сигаретой в зубах и дешёвое полусладкое. Но Мотю обошло такое понятие, как студенчество, курсы педикюрш не в счёт, поэтому она с восторгом слушала подругу и восхищалась глубоким произведением. После того как Марго закончила, она с придыханием произнесла:

– Слова напишешь?

Ветер на улице поднимался всё больше, и волны бились о скалистый берег замка всё усердней, словно пытаясь разбить огромные глыбы камня, от этого слова двух подруг проглатывались шумом и уносились в море. Алексею также не хотелось идти в гостиную, интуитивно он чувствовал, что там разыгрывается какой-то спектакль, при этом он пропитан насквозь ложью. Поэтому всеобщее любование Эммой и стопроцентное поклонение Виктору казалось неестественным, словно всё это хорошо срежиссированный спектакль, только кто зрители, а кто режиссёр – не разобрать. Общее ощущение театрального действа не отпускало. Поэтому тёмный маленький коридор между террасой и залой был именно тем местом, где было удобно постоять и подумать.

– Ты лжёшь, – услышал Алексей женский шёпот на надрыве, чувствовалось, что женщина глушит в себе слёзы и от этого ей тяжело говорить, – я видела, как вы переглядывались, ты обещал, ты клялся.

Алексей тут же вспомнил, что он на задании, ситуация интересная, значит, нужно выяснить, откуда доносится женская истерика. Выглянув из коридорчика, он увидел приоткрытую дверь библиотеки, недолго думая распахнул её и прокричал:

– Матильда, милая, ты где?

За столом в библиотеке на кресле хозяина сидел его брат Константин. Луиза, серая мышь, не знающая слов «косметика», «краска для волос», да и скорее всего «шампунь» тоже, сгорбившись стояла у окна. Когда Алексей вошёл, она резко отвернулась и увлечённо стала протирать очки. Константин, напротив, был улыбчив, его лицо от выпитого спиртного раскраснелось, а пшеничные волосы, ещё два часа назад уложенные волосок к волоску, в беспорядке торчали в разные стороны.

– Аа-а, наш гость, – поприветствовал он Алексея, как ему показалось, чересчур радушно, – не смогли слушать унылое пение Эммы или ищете свою весёлую супругу?

– После канкана они с Марго решили прогуляться по дому, и я их потерял, – Алексей говорил, а сам внимательно наблюдал за Луизой: неужели эта чопорная, холодная тень мужа могла так неистово кричать?