Впрочем, нелюбовь оказалась взаимной. Глядя на Дружа, Наташа кривила лицо и говорила отцу, что в квартире сильно пахнет собачатиной.
Сегодня Наташа приехала ближе к вечеру. Зашла в коридор, начала стягивать сапоги, шикнув на Дружа, едва тот хотел подойти, обнюхать черный пакет.
— Уйди! — сказала она.
Друж посеменил на кухню.
— Пап, как мама? — Наташа стрельнула глазами в сторону зеркала и зачем-то коснулась кончиками пальцев толстой бронзовой рамы.
— Сегодня получше.
— Она спит?
— Заснула недавно.
— Тогда не буду будить. Пап, включи чайник.
На кухне Друж примостился возле теплой батареи, отец с дочерью сидели за столом, пили чай.
— Утром была «скорая», предлагали забрать, Маша отказалась.
— Ой, папка, папка, — громко вздыхала Наташа, намазывая на хлеб клубничное варенье. — В простой больнице никакого ухода, я уже молчу о лечении. В лучшем случае нитроглицерин под язык или корвалол накапают. А платные деньги нещадно дерут. Пусть лучше дома лежит.
Денис Евгеньевич молчал.
— Ты сам-то как?
— Справляюсь, — ответил хозяин. — Сначала Маша за нами ухаживала, теперь мы с Дружем долги отдаем.
— Кстати о собаке. Пап, ну прям пахнет у вас псиной. Ну невыносимо! Как в квартиру зайдешь, хоть противогаз надевай.
— Тебе кажется, — слабо улыбнулся Денис Евгеньевич. — Ты просто собак не любишь.
— Ой, папка, мне бы себя успевать любить. Крутишься, вертишься целыми днями, как проклятая. Домой вечером еле живая прихожу, никого видеть не хочется. На работе нервы, дома нервы, Никитку от компьютера не оттащишь, Мишку от телевизора. Они даже посуду помыть не могут… Зла не хватает. О какой любви к собакам ты говоришь?
— А помнишь, как в детстве ты просила купить тебе пуделя?
— Обязательно белого с голубым бантом на шее, — усмехнулась Наташа, сделав глоток из чашки. — Помню.
— Мама была против, и тогда ты пришла ко мне с деловым предложением. Обещала учиться на одни пятерки, если я уговорю маму разрешить купить собаку.
— И ты ее уговорил. У нас появился пудель. Правда, не белый и без банта, но любила я его… Ой, папка, прям душу разбередил.
— А когда к нам приезжала бабушка…
— Не продолжай, — отмахнулась Наташа. — Бабушка постоянно кричала, что в квартиру без противогаза не войдешь. А я с ней спорила, спорила до хрипоты. Что ж, — помолчав, добавила Наташа. — Наверное, ты прав, собак я не люблю. Перестала их любить после того, как меня укусила соседская шавка. И давай не будем об этом.
— Денис, — послышался голос Марии Тихоновны.
— Маша проснулась, — Денис Евгеньевич встал и выбежал в коридор.
— Пап, ты не говори маме, что я пришла. Убегаю уже, не хочу ее расстраивать.
Однако когда Денис Евгеньевич вернулся на кухню, он застал Наташу у окна.
— Что с мамой?
— Таблетку просила.
— Опять сердце?
— Голова разболелась. Зайди к ней, она обрадуется.
— Пап, некогда, в другой раз, — Наташа прошлась по кухонке и остановилась у мойки. — Слушай, — протянула она, — я, собственно, вот по какому делу. Мы с Мишкой ремонт затеяли, хотим большую комнату обновить, потом кухней заняться. Вещи старые выбрасывать жалко, так мы с Мишкой через сайт их продаем, там за них хоть какую-то деньгу получить можно.