Едет Суворов, любуется.
Подъехали они почти к самому городу, остановились на бугорочке.
Слезли офицеры с коней. Взяли в руки бумагу. Майор Пронин – смельчак – все поближе к городу ходит. А капитан Забелин наоборот – за спиной у Суворова.
Прошло минут двадцать, и вдруг началась страшная канонада. То ли французы заметили русских, то ли просто решили обстрелять дорогу, только ложатся неприятельские ядра у самого бугорочка, рядом с Суворовым, вздымают землю вокруг фельдмаршала.
Сидит Суворов на коне, не движется. Смотрит – и майор Пронин не испугался, ходит под ядрами, перерисовывает план местности. А Забелина нет. Исчез куда-то Забелин.
Услышали в русских войсках страшную канонаду, забеспокоились о Суворове. Примчался казачий разъезд к Турину.
– Ваше сиятельство, – кричит казачий сотник, – отъезжайте, отъезжайте! Место опасное!
– Нет, сотник, – отвечает Суворов, – место прекрасное. Гляди, – показал на высокие тополя, – лучшего места не надо. Завтра отсюда начнем атаку.
Кончилась канонада. Собрался Суворов ехать назад. Крикнул Пронина. Крикнул Забелина.
Подошел Пронин – бумажный лист весь исписан: где какие овражки, где бугорочки – все как надо указано. А Забелина нет. Стали искать капитана. Нашли метрах в двухстах за Суворовым. Лежит Забелин с оторванной неприятельским ядром головой, рядом чистый лист бумаги валяется.
Взглянул Суворов на Пронина, взглянул на Забелина, произнес:
– Храбрый всегда впереди, трусишку и позади убивают.
«Я сам принесу свою голову»
В русском лагере солдаты поймали француза. Поначалу француз молчал. Говорил лишь «пардон, пардон» и больше ни слова.
Потом, когда солдаты на него поднажали, пленник разговорился. Сознался, что проник в русский лагерь затем, чтобы убить Суворова.
Убить?!
Ишь ты, стервец!
Вешай его! – зашумели солдаты.
Однако подоспел дежурный по лагерю и вовремя остановил самосуд.
Стали выяснять. Оказалось, что французы оценили голову Суворова в два миллиона ливров. Вот и соблазнился французский солдат. Решил подкараулить, убить Суворова и доставить своим генералам голову русского фельдмаршала.
Доложили Суворову!
– Помилуй Бог, два миллиона ливров! – воскликнул Суворов. – Так дорого!
Слух о французском солдате прошел по всему русскому лагерю. Теперь не только солдаты, но и офицеры и генералы стали требовать казни лазутчика.
Однако фельдмаршал, к общему удивлению, пленника отпустил.
– Ступай, – произнес, – доложи своим генералам – пусть ждут. Я сам принесу к ним свою голову.
Суворов сдержал «обещание». Через несколько дней при городе Нови русские войска разбили французов. Бросив знамена, обозы и всю артиллерию, французская армия позорно бежала. Командующий французской армией генерал Жубер был убит.
– Надули меня французишки, – «сокрушался» Суворов. – Зря ходил. Не захотели платить. Поразбежались!
Говорун
Генерал князь Пирятин-Тамбовский во всех походах таскал за собой золоченую резную карету.
Генералом Пирятин был неважным. Зато говоруном оказался страшным. Раз уж завел разговор – не отцепится. Собеседник уже и так и сяк, уже и шляпа в руках, и сам стоит у порога, а Пирятин: