После падения Ростова Закавказье могло сообщаться с европейской частью СССР только морем через Каспий. А дальше или пароходом вверх по Волге или поездом.

Заняв Сталинград и перерезав Волгу, немцы не только рассчитывали лишить СССР кавказской нефти, но и захватить Закавказье, двинуться дальше. Однако дойти смогли только до Малгобека. Из-за тяжёлых боёв и больших потерь ОКВ в сентябре 1942 года было вынуждено перебросить с Кавказа 3-ю румынскую армию в помощь 6-й немецкой армии. Помощники из румын, итальянцев и венгров были скверные. Немцы в дальнейшем были вынуждены снимать с Кавказского направления наиболее боеспособные немецкие части и бросать их под Сталинград. Городские бои самые тяжёлые и кровопролитные. Иной раз теряли взвод, роту, для того, чтобы захватить разрушенный многоэтажный дом.

На Кавказе немцы наступали, а потом держали оборону до декабря 1942 года.

С 19 ноября 1942 года началась операция «Уран», контрнаступление Красной армии. С обеих сторон приняли участие 2,1 миллиона военнослужащих. Немцы потеряли убитыми и ранеными 700 тысяч человек, вынуждены были отступить. Замаячила перспектива окружения войск на Кубани и Кавказе. Гитлер был вынужден 28 декабря подписать приказ об отводе войск с Кавказа и Кубани. Первая танковая армия вермахта была выведена с 1 января на Украину, а пехотная 17-я армия с Тамани в Крым, но значительно позже, в октябре 1943 года.

«Охотник» Андрея переключили на разведывательные рейды. Малым судам на Чёрном море с захватом Новороссийска стало сложно, в первую очередь по запасу топлива. У «морского охотника» на полном ходу бензина хватает на 378 миль. От Туапсе, где находился катер Андрея, до крымских берегов и обратно впритык. И про Севастополь или западное побережье Крыма речи не идёт. Туда могут добраться суда или подлодки крупные, у которых запас топлива позволяет. Но у надводных кораблей другая проблема – не успевают за тёмное время суток обернуться, скорость мала и они становятся предметом атак немецкой авиации.

Андрей на своём «охотнике» уже выполнял несколько заданий разведотдела, зарекомендовал себя хорошо, потому задания получал регулярно. И вторая причина была – склады минно-артиллерийского вооружения флота почти опустели. Подвоз кораблями через Каспий, потом кружным путём по железной дороге, затем авиатранспортом. Долго и трудно, ибо в Закавказских республиках перевалы крутые, небольшой состав с трудом тащили два паровоза. Тральщикам, морским охотникам и прочим кораблям снабжение глубинными и донными минами урезали. Везли в первую очередь снаряды и патроны для пехоты, артиллерии, бензин для техники, солярку. На катерах, где двигатели авиационные, бензиновые, прожорливые, урезали лимит. С соляркой попроще было, да и двигатели на тяжёлом топливе экономичнее.

Тем не менее, когда задания были от разведотдела, баки заливали по полной, под пробку.

Ещё днём Андрея вызвали в штаб.

– Бункеруйся по полной – вода, бензин, боеприпасы. Пойдёшь с разведчиками. Маршрут и точку высадки они укажут.

– Слушаюсь.

Мины не брали, лишний вес. А патроны к пулемётам, снаряды к пушкам – полный боекомплект. Хотя Андрей понимал: стрельба во время задания – это фактически провал. Разведчики должны тихо высадиться и также незаметно уйти. Другое дело, если на обратном пути, если обнаружен катер будет, придётся в бой вступить. А такая вероятность не исключена, потому как часть маршрута домой придётся идти по светлому времени, да ещё в зоне досягаемости немецкой авиации. Экипаж уже понял, что готовится выход в море. Обед с ужином совместили, пока можно было приготовить на плите в камбузе горяченького. На войне два удовольствия – поесть досыта и вымыться. Казалось бы – на воде служба идёт, воды вокруг – целое море. А для купания солёная вода не подходит. Помывка в бане – это горячая пресная вода, смена белья, чтобы живность не завелась. На фронте, особенно в окопах, вши не редкость.