— Нет, но судя потому, что вы запомнили это, не слишком много может сказать мужчина женщине с которой спит, а рассуждает с другой. Он практически должен сказать, поскольку единственная причина, заставляющая его иметь вторую женщину — это или деньги, или влияние, или смех.

— Смех! — Выдохнула Оливия. — Откуда это тебе известно? Они смеялись над веселой шуткой. Надо мной. Вещь, над которой хихикали вместе ожидая моего прихода, поэтому они могли приветствовать меня глядя серьезно и профессионально. Меня чуть не вытошнило, когда я подумала об этом, Коркоран. Я была такая дура. Все было так, как если бы я была загипнотизирована делать глупые вещи и не могла перебороть себя.... И затем слышать их смех. Я хотела убить его.

— Вместо чего, — сказал я. — Ты пошла к нам и сказала, что берешь сумасшедшее задание, от которого раннее отказалась. Мысль совместно с правительством Соединенных Штатов закрутить со мной головокружительную любовную историю и найти себе мужа, от которого могла бы избавиться после того, как он послужит твоим целям, внезапно стала реальной вещью. Это способ доказать доктору Гарольду Муни, что он ничуть вас не обидел. Способ доказать ему, что у тебя не единственная рыбка на крючке.

— Да, разумеется.

— Мой шеф недоумевал, что заставило тебя изменить свое мнение, — сказал я. — Я сам немного удивлен. Ты не выглядела, как некоторые, которые берутся за работу, только ради удовольствия. А теперь, тебе надо убираться отсюда, пока гостиница не проснулась.

Я включил свет и посмотрел на нее. Она привстала и торопливо натянула свои очаровательные трусики, на которых держала руку, роняя остальные вещи — подарок Муни — романтического любителя цветов и нижнего белья, как я успел догадаться. Мне хотелось знать, получала ли она некоторое извращенное удовлетворение надевать его интимный подарок, ложась в кровать с другим мужчиной. Ее голые плечи, почти квадратные и сильные, были гладкими и белыми.

— Не смотри на меня так! — Протестовала она, краснея.

Я улыбнулся:

— Посмотрите-ка какие мы скромные. А, что теперь ты собираешься делать?

— Мои волосы....

— Что ты собираешься делать, испортить весь эффект, после того, как мы преодолели все несчастья и добились подлинной искренности?

Она быстро перевела на меня взгляд. Затем улыбнулась.

— О, то, что мы проделали? Я не знаю.

— Значит, ты больше не хочешь выглядеть, как человек совершающий изыскания в Библиотеке Конгресса, док? Если красавчик Гарольд прячется где-нибудь поблизости в коридоре, тебе хочется подтвердить его темные подозрения, не так ли? Надень блузку, юбку, сунь ноги в свои туфли, собери все остальное в кучу и беги к лестнице. Позвони мне тотчас же, как войдешь в свой номер, так я буду знать, что у тебя все о'кей. Кафетерий открывается в шесть. Я встречу тебя там за завтраком.

Минуту или более спустя, она все еще стояла у двери довольно не уверена, колеблясь показать ли себя в таком виде — растрепанной и не полностью одетой. Смешная вещь — она выглядела молодо и очаровательно с ее строгой прической, завитушками обрамляющей ее лицо, с проступившим румянцем на щеках.