— Проклятье, оставь свой сарказм, — сказала она.

— Не ругайся, — ответил я. — Здесь ругаться буду только я. Ты — интеллигентная женщина, запомнила?

Она горько рассмеялась:

— Я не чувствую себя интеллигентной. Я даже не могу предположить на сколько интеллектуально я могу выглядеть. Самое смешное, что я не думаю, что и в самом деле знаю почему я нахожусь здесь, почему я делаю это, почему я вовлекла тебя в... да, в кровать, проклятье. Я проклинаю все. И ты иди к черту, Коркоран.

— Что касается девушки, которая не знает, почему она делает это, ты делала все просто замечательно.

— Я полагаю, я была.... Я полагаю, что намеренно оскорбляю церковь, посвященному фальшивому богу, если тебе только это понятно, что я имею в виду.

— Осквернять, — повторил я. — Церковь. Такие умные слова в кровати, в четыре часа утра.... Уф!

— В чем дело?

— Твой фальшивый бог нанес тебе гнусный удар. У тебя есть желание выговориться? Кстати, что он сделал такого, что небеса обрушились на тебя?

Она заговорила быстро, правильно выговаривая слова. Затем она смолкла. Потом рассмеялась и сказала:

— Ты снова был саркастичен, но к несчастью, ты был прав. Но когда женщина так глупа, что ждет до тридцати, чтобы получить понятие о сексе и любви, я думаю, она напрашивается на катастрофу. Вначале это было, как сон. У меня не было опыта ни в чем похожем на это. Не было опыта любви. Он приносил мне цветы. Он покупал мне маленькие подарки: духи, чулки, белье. Он... он позволил мне почувствовать себя женщиной, Коркоран. Ему даже удалось заставить меня чувствовать себя красивой женщиной. Этого никогда со мной не случалось.

Ее искренность немного смущала, даже в темноте.

Я сказал:

— Купи себе губную помаду и это случится снова. Ты очень привлекательна и ты это прекрасно знаешь.

— Спасибо, — прошептала она, — Спасибо за приятный комплимент, очень любезно сформулированный. Я буду хранить его всегда.

— Нет необходимости, — сказал я. — Когда случился спад в ваших отношениях?

— Я думаю, это было в пятницу, — сказала она. — Да, я уверена, что это случилось в пятницу, в конце недели, в десять часов. У меня было свидание. Я встречалась с ним и в личном и в профессиональном плане. Они смеялись, — сказал она театральным тоном.

— Кто они?

— Я вошла в офис довольно рано. На самом деле я хотела опоздать, что бы показать ему.... Да, я хотела прийти на несколько минут позднее. Знаешь, чтобы не выглядела, что видеть его не такая уж сильная необходимость в моей жизни. Но когда я вышла из лифта, было все равно еще рано. Я не могла удержаться. Я встречалась с ним накануне вечером, но не могла сдержаться. Ты знаешь, как это бывает.

— Да, мне это известно. Могу догадаться.

— Приемная была пуста. Я собиралась войти, когда услышала их. Они говорили обо мне в смотровой комнате, Гарольд и медсестра, или секретарь в приемной — прекрасно сложенная маленькая блондинка в белой нейлоновой униформе — знаете тип человека прозрачного, одетая всегда в красное. Я всегда знала миссис Дарден такой, всегда ее так называл, обращался к ней, но теперь он называл ее Доти. Манера, в которой они разговаривали, ясно свидетельствовала об отношениях между ними. Они давно пришли к соглашению. Она была так уверенна в самой себе и в нем, что было совсем не завидно, не было ревности, к его деятельности. Кроме того, его работа только забавляла ее. Сказать тебе, что они говорили обо мне? Что он сказал?