Один, второй, третий… «Черные комбинезоны» мелькали среди публики, выныривали из-под сцены, проскакивали через дырки, прорезанные в клеенке кулис… Они скользили между затаившимися вокруг сцены боевиками, точно неслышные, неощутимые тени. Раздавались глухие, хакающие удары и приглушенные редкие выстрелы, отлетали в сторону выбитые из рук автоматы – и боевики падали, падали… Между распоротыми в лохмотья кулисами замер ошеломленный спонсор Константин Дмитриевич. А сзади уже набегали омоновцы, что залезли на сцену следом за чиновником. Своих и чужих они различили моментально: удар ребром ладони по шее – и очередной боевик ткнулся носом в пол.

Почему-то именно это подействовало на спонсора, как электрошокер, – он дернулся и заорал:

– Это все ты, дрянь, ты! – рванул пистолет из кармана… и зрачок дула глянул мне в лоб. Передо мной возникло закрытое маской лицо, глядящие сквозь прорези глаза оказались совсем близко… Раздался звучный удар… и человека в маске швырнуло на меня, точно его под зад пнули.

Я опрокинулась навзничь, а этот в маске рухнул сверху.

Потом было мгновение тишины… А потом… обвал аплодисментов и какой-то пацан завопил:

– Классный спектакль – с мочиловом! А я еще идти не хотел!

– Девушка! – хриплым и ломким, как от боли, голосом пробормотал навалившийся на меня «черный комбинезон». – Вы как?

– Ничего! – слабо выдохнула я. – И буду еще лучше, если вы с меня слезете!

– Сейчас… Минуточку… – ответил «комбинезон». – Эти пули, когда в бронежилет попадают, так больно бьются! – извиняющимся тоном добавил он.

Ну вот, а в кино, если пуля в бронежилет попадает, сразу вскакивают и дальше бегут. И тут я поняла! Пуля. Пуля! Спонсор стрелял в меня, а этот… закрыл меня собой!

Надо поблагодарить… Вместо этого я только глупо спросила:

– А вы кто? Откуда взялись?

Вот дура, как будто я в претензии!

Но он перекатился на бок, освобождая меня, и прокряхтел:

– Интерпол! А откуда взялись… Странная история… На нас этой ночью вышел сам Большой Босс… – и увидев, что я не понимаю, пояснил: – Это хакер такой, международный, говорят, англичанин… И сообщил, что на короля и принцев Мга будет совершено покушение прямо во время детского спектакля. То есть, что покушение готовится, мы и сами знали. Но у него была полная информация про ваш театр, про спонсора, и что вы, скорее всего, попали в заложники… Оказалось, все правда! – он широким жестом обвел сцену, с которой его коллеги уже стаскивали упакованных в наручники террористов. «Незаметного» волокли первым. Нашего дорогого спонсора – вторым. – Вы, случайно, не знаете, откуда Большому Боссу это все стало известно?

Я помотала головой – я не знала. Я только догадывалась, что тут не обошлось без Вадима. Человек, способный поверить байке спонсора, что я ушла в ночной клуб, не стал бы помощником самого Саляма![6] В ночной клуб в пятнадцать лет еще не пускают!

Но я не собиралась просвещать Интерпол. А вдруг Вадиму это не понравится? Жалко все-таки, что его девушка – чемпионка Европы по рукопашному бою!

Апотом было еще много всего. Наш театр застрял в Евпатории на неделю – мэр лично звонил родителям и объяснялся. Мама плакала в трубку и обещала меня убить за то, что я чуть не дала себя убить террористам, а рядом бабушка разорялась, что террористы – это все от маминого безалаберного воспитания меня. Будем надеяться, за прошедшую неделю они слегка успокоились, и я выживу.