– Господин Брандт, – поднял руку, успокаивая вице-канцлера, Косыгин.
– Да, простите. Я не хочу подписывать этот «Акт о Канцлере».
– Странную вы выбрали компанию, чтобы жаловаться на жизнь. Вы в СССР. У злейших врагов.
– «Враги моих врагов – мои друзья» – сказал один арабский принц, – хмыкнул будущий Канцлер.
– Точно! Он же, когда его казнили, изрёк: «Бей своих, чтобы чужие боялись». Вы хотите побить американцев? Так нет армии, нет даже намёка на желание это сделать, у народа, и есть почти четыреста тысяч оккупационных войск на территории ФРГ, – Косыгин чуть наклонил голову к плечу.
– Давайте поговорим про войска, – согласился Брандт.
– Слушаем вас.
– Пятьдесят тысяч – это французы. Они за США в драку не полезут.
– Согласен – но и за вас тоже.
– Можно мне? – встрял Тишков.
– Конечно.
– Тут пару недель назад у меня был де Голль – они собираются в самое ближайшее время выводить войска. Помните, Алексей Ни…
– Помню, договор согласовывается. Хорошо, герр Брандт. Отнимем пятьдесят тысяч французов. Ещё остаётся почти триста пятьдесят тысяч человек.
– Пятьдесят тысяч – это англичане.
– И что? Им американцы дадут команду, те поднимут в воздух самолёты и разнесут ваши города в щепки. А сами американцы что, не поднимут?
– Не поднимут. Все самолёты они через СССР перегнали на Тайвань и в Корею. Теперь, надо понимать, их уже нет. В ФРГ осталось только то, что не может летать, и всякая мелочь. И мы можем прекратить поставлять им керосин.
– Да… это аргумент. А танки?
– Тоже можем прекратить поставлять солярку.
– А можно я опять?
– Говори, Пётр Миронович, только, судя по твоим репликам, ты уже в ФРГ войска ввёл. Не рано? – сильнее затеребил нос Алексей Николаевич.
– В детстве какая-то стройка под окнами шла – бульдозер пригнали. Даже на обеде его бульдозерист включённым оставлял. Чадит и орёт – а мне уроки нужно делать. И долго так продолжалось. Вот как-то пожаловался пацанам, а один постарше и говорит – да надо ему в бензобак граммов сто сахару насыпать, больше не заведётся. Вынесли ему сахару, он это мигом проделал. Бульдозер потом с огромным трудом эвакуировали. Ну, насчёт сахара я, конечно, не знаю – но в танках ведь тот же двигатель, а в Германии должны быть химики. Не нужно прекращать снабжать их горючим – это приведёт только к захвату складов и заправочных станций, нужно продавать им солярку и керосин с какой-нибудь гадостной присадкой. Но только чтобы не сразу из строя вывести, а постепенно.
– Считайте, сделано! – просиял Вилли.
– Успокойтесь! Заговорщики! Там триста пятьдесят тысяч солдат.
– Нет, господин премьер. Их намного меньше. С началом китайской войны не только лётчики покинули Германию, но и обслуга, и несколько батальонов пехоты. Корабль за кораблём каждый день уходит. И продолжают, самое главное, уходить. Думаю… вообще, дал команду подсчитать, но цифры разнятся. Так вот, думаю, американцев осталось меньше ста тысяч, и самые боеспособные части покинули ФРГ. Полагаю, что и англичане сами в драку без США не полезут.
– Сто тысяч… А у вас?
– Они разной степени подготовленности и надёжности. Я бы не рассчитывал на цифру более десяти тысяч, – Брандт снял очки и грустными глазами оглядел русских «союзников».