— Спокойно, товарищи женщины, — громогласно объявил Шалва Семёнович. — Это облава.
В те времена облавы были делом обычным, женщины успокоились, ну, насколько могли успокоиться женщины, когда в их уборную врываются мужчины при исполнении.
— Мы ловим воровку, что отравила мужчину до полусмерти и обворовала его, она черноволосая, красивая. Проститутка. Сейчас мы проверим все уборные.
— Господи, да что ж это такое! — тихо ругались женщины, уже смерившись с происходящим.
А Шалва Семёнович стал открывать двери в кабинки одну за другой. Все двери были свободны, женщины выскакивали из них, и только одна была заперта.
— Гражданочка, открывайте! — требовал Шалва Семёнович, колотя в дверь кулаком.
— Товарищи, да что вам нужно то? — пищали из-за двери. Девичьим голосом.
— Говорю вам, открывайте, запираться бессмысленно, мы выломаем дверь, — товарищ Аджания был готов на всё. Выломал бы.
— Да что вам нужно то, да погодите вы, — пищали из-за двери. — Открываю уже.
Дверь открылась, в кабинке была молодая девушка приличного вида, была пунцова от стыда, а Аджания разглядывая ее, спросил у Ибрагима:
— Она?
— Да неее… Какой она! Та была ух какая, огонь, а эта разве огонь, рыба какая то, — отвечал Ибрагим.
— Извините, гражданочка, — произнёс Шалва Семёнович, и добавил громко, — извините за неудобства, товарищи женщины. Мы уходим.
Девушка со слезами на глазах захлопнула дверь кабинки.
А товарищи милиционеры и татарин Ибрагим покинули туалет.
Это было как раз в ту минуту, когда здание вокзала вошла молодая гражданочка, очень приятной наружности, по фигуре, ну и насколько можно было разобрать за вуалью. Она сразу направилась в туалет, где всё ещё возмущались бесцеремонным вторжением дамы.
Гражданочка сразу прислушалась к разговорам дам и поняла, что тут только что была облава. Кого-то искали, интересно кого. Она прислушалась и поняла, что искали, какую то воровку, и она посчитала за благо уйти с вокзала, но товарищ Тыжных уже прошёл к кассам. И красавица решила подождать. Уходить сейчас одной ей не хотелось. И идти к кассам тоже.
А у касс народа было море, всем куда-то ехать было нужно, люди в очередях иногда собачились, едва до драк не доходило. Свирид конечно мог достать удостоверение и взять билеты без очереди, но он дисциплинированно отстоял полчаса и уже там, в окошке ему сообщили, что на ближайший поезд, который уходит до Читы, через тридцать минут, и «мягких» билетов уже нет. А есть только самые дешёвые и в самом плохом вагоне.
— Дайте два до Ярославля, — сказал он и кассирша выдала ему два билета.
Шалва Семёнович, ходил из зала ожидания в кассовый зал и разглядывал мужчин в военной одежде, Ибрагим следил за женщинами. Ни тот ни другой даже не взглянули на молодого человека, в отличных туфлях и костюме с претензией на заграницу. И он спокойно прошёл на перрон, где и остановился под часами. А товарищ Аджания поглядел на часы и сказал Ибрагиму:
— Поезд подают, пошли на перрон, там будешь смотреть.
— Хорошо, гражданин начальник, — отвечал бывший шофёр товарища Пильтуса.
Стоял он совсем не долго, он увидел как мимо двух милиционеров, прошла Ракель Самуиловна. Они словно и не заметили её. А она чуть замедлилась рядом с ним и сказала: