– Сегодня я пригласил вас в связи с весьма необычным делом. Я хотел, чтобы вы прочли некий документ, который в начале августа мне принесли прямо домой два молодых человека. Судя по голосам, движениям и телосложению, молодых. Одеты они были ничем не примечательно, но на головах у них были надеты черные маски, скрывающие черты лица и волосы. Свободными оставались лишь прорези для глаз и рта. – Черчилль говорил негромко, явно вспоминая и переживая заново недавние события.

– Они зашли ко мне поздно вечером прямо в кабинет и, нет, не наставляли на меня оружия. Им это было совсем не нужно. Один из них легко обезоружил меня, забрав мой револьвер, а второй дословно сказал следующее: «Господин премьер-министр! Если бы нам надо было убить вас, вы даже не заметили бы этого». Я возразил, что не являюсь премьер-министром, но этот же человек так же уверенно сказал мне: «Вы станете премьер-министром Великобритании не позднее второй декады сентября, а первым лордом Адмиралтейства вам предложат стать третьего сентября этого года. Мы вам советуем серьезно отнестись к тому, что написано в этих тетрадях. Теперь только от ваших действий зависит дальнейшая судьба Англии и развитие будущей войны».

Тогда я весьма легкомысленно воспринял информацию, изложенную в тетрадях, хотя некоторые консультации справочного характера провел. Договор о ненападении между Советами и Германией я допускал, нападение на Польшу посчитал блефом, а вот о том, что наша страна и Франция вследствие этого нападения объявят войну Германии, в тетрадях указано не было. Мне предложили пост первого лорда Адмиралтейства третьего сентября. Премьер-министром я стал через шесть дней. Все, что написано в этих тетрадях до этой даты, сбылось точно в срок, в том числе и крупная диверсия на Королевских верфях в Чатеме. Диверсия произошла, несмотря на то, что я предпринял максимальные меры безопасности. В Чатем были стянуты дополнительные полицейские силы. Все въезды были взяты под усиленную охрану. Все люди, проходившие через проходные верфей, досматривались. Несколько раз устраивались повальные обыски. У причальных стенок и на воде стояли катера с охраной. Казалось, не проскочит даже летучая мышь. Последствия взрыва вам известны. Более шестисот человек только погибших. Все больницы Лондона забиты ранеными и обгоревшими. Убытки и разрушения колоссальные.

Молодые люди ушли из моего дома абсолютно незаметно для меня – один из них зашел ко мне за спину, и я вдруг потерял сознание. Все люди, находившиеся в этот вечер в моем доме, были обездвижены точно таким же способом. Они были связаны, но никто из них не был убит или ранен. Когда я пришел в себя и приступил к изучению тетрадей, то увидел лист бумаги, вырванный из моего еженедельника. На нем было написано следующее: «Если нам понадобится вас убить, нас никто и ничто не остановит, каким бы количеством охраны вы себя ни окружали». На этой записке стоял патрон от винтовки «Ли-Энфилд». Точно такой же патрон, пулей которого был убит Артур Невилл Чемберлен.

Это было такое же предупреждение, как и сведения о диверсии на Королевских верфях. Я только теперь понял это. Поэтому сейчас к этим документам я отношусь крайне серьезно. Почти наверняка люди, написавшие все это, имеют своих агентов в генеральном штабе вермахта, в Абвере, в окружении Адольфа Гитлера и в Главном управлении имперской безопасности, иначе объяснить их осведомленность более ничем нельзя.