– Мне кажется, для нашего убийцы это нечто вроде искусства в самом чистом виде, – произнесла она. – Эпиляция, приведение тела в порядок, отсутствие украшений. На руках Софи Ленц явно присутствовали кольца, что видно по отпечаткам на пальцах.

– Но, если это искусство, – сказал О’Мэлли, – то я не вижу смысла создавать его ради последующего уничтожения.

– Возможно, смерть и является его частью, – предположила Блэк. – Тот факт, что обе девушки были достаточно симпатичными, обнаженными, не имели никаких признаков изнасилования и других следов борьбы, заставляет меня обратиться к абсолютно иной части дела. Он крадет женщин не ради сексуальных утех. Для него они значат нечто большее. Здесь просматривается уважение. Либо оно, либо, как я сказала еще у водохранилища, чувство вины. Он мог избавиться от жертв именно из-за этого чувства. Вина и отвращение – единственные движущие факторы, которые приходят мне в голову, когда я пытаюсь понять, что могло заставить человека похитить этих красивых девушек, а затем избавиться от них после такой тщательной работы. Секс его не интересует и, кажется, он даже испытывает некое отвращение к нему.

Коннелли записал что-то на блокноте.

– Первая была из Бостонского университета, а эта жертва из Кембриджа, – произнес он. – Получается, что парень не собирается орудовать в одном конкретном районе.

– А тела вообще всплывают, где захотят, – прокомментировала Эйвери. – От Уотертауна до Кембриджа.

Стук в дверь заставил всех замолчать. В зал вошли два всем знакомых криминалиста –ветеринар по имени Эми Рид, которая работала в зависимости от сезона, и постоянный специалист, молодой парень по имени Кристофер Полсон. Эми держала пачку бумаг и по ее лицу можно было предположить, что они что-то нарыли.

– У меня для вас две новости, – произнесла она, сразу направившись к столу, не теряя ни секунды. – Во-первых, маленький фрагмент ткани, который был обнаружен на ногте… что, кстати, вообще чудо, поскольку он должен был сорваться в воде. Было так чертовски холодно, что он по факту примерз к маленькой трещинке. В любом случае… сам материал ничем не примечателен. Это просто кусочек мочалки. Однако, когда мы исследовали его, то нашли небольшое количество бытового отбеливателя и ацетона.

– Самодельный хлороформ, – сказала Эйвери.

– Именно, – кивнула Эми.

– А что со вторым моментом? – поинтересовался Коннелли.

– Тату на пояснице, – ответил Кристофер. – На ней также присутствовали следы отбеливателя. В то время, как все тело было идеально очищено, кожа вокруг татуировки слегка раздражена. Более тщательный анализ показал, что ее долго терли, будто убийца пытался стереть рисунок.

– И все? – спросил Коннелли.

– Да, – кивнула Эми, слегка нахмурившись. – Это все, к чему мы пришли в час ночи.

Почувствовав раздражение и видя усталость Дилана, который запросто мог сейчас повести себя, как полный мудак, Эйвери взяла бумаги у Эми.

– Спасибо, мисс Рид. Отличный результат.

– Обращайтесь, – ответила она.

Эми улыбнулась Блэк, выходя вместе с Кристофером, даже не оглянувшись на Коннелли.