Как только послышался шум подъезжающего автобуса, Ташков кинулся ему навстречу. Сначала обязательные команды:

— Выходить по одному!

— Оружие оставить в автобусе!

— Руки за голову!

— Стреляем без предупреждения!

Он с трудом сдерживал себя, чтобы не ворваться в автобус. Нельзя этого делать, пока там находится хотя бы один вооруженный бандит. Вот на ступеньках показался смуглый человек, явно не европеец. Ташков понял, что это и есть тот врач-иностранец, о котором говорил Асланбек Уциев. Значит, Наташа тоже должна быть здесь. Следом за смуглым иностранцем из автобуса выглянул Петрович и махнул рукой.

— Забирай девочку, Сашко.

Наташа сидела на полу. Света, заливавшего аэродром, было достаточно, чтобы увидеть ее застывшие от ужаса огромные светлые глаза. Александр наклонился и легко, как пушинку, поднял ее на руки.

— Все хорошо, милая, — ласково приговаривал он, неся ее в самолет, все кончилось. Мы за тобой приехали. Ты такая умница, Наташенька, ты удивительная девочка. Больше ничего не бойся, все хорошо. Все кончилось.

— А Мирон? — вдруг прошелестел ее голосок прямо возле уха Ташкова. Что с ним?

— Кто такой Мирон?

— Мирон. Он со мной занимался. Где он?

— Разве с тобой занимался не Асланбек?

Ташков остановился и внимательно посмотрел на девушку.

— Ты ничего не путаешь?

— Нет.

Ташков замедлил шаг. Что-то не срастается. Неужели парень врет? Да нет, все вышло, как он говорил, Наташу привезли вместе с врачом как раз после того, как Василию дали возможность связаться с Аяксом. Он поднял голову и увидел лицо Асланбека, прильнувшее к иллюминатору.

— Посмотри-ка, — он повернулся так, чтобы Наташе был виден иллюминатор, — это он с тобой занимался?

— Мирон! — внезапно закричала она так громко, что Ташков чуть не оглох. — Мирон!

Ташков едва успел отскочить от трапа, чтобы не оказаться сбитым с ног. Уциев выпрыгнул из самолета и выхватил Наташу из его рук. Он исступленно целовал ее щеки, глаза, губы, прижимал к себе, словно баюкая.

— Мы сделали это! Мы сделали! Мы сделали!

Выходя из городской прокуратуры после очередного допроса у следователя Ольшанского, Валерий Васильевич Волохов прямо у подъезда столкнулся с Верой Жестеровой. Лицо у нее было напряженным и каким-то странным. Такого выражения отстраненности Волохов никогда у нее не видел.

— Тебя все еще таскают из-за Олега? — равнодушно спросила она.

— Да.

Он был рад, что можно прикрыться гибелью Вериного мужа и не обсуждать с ней истинные причины его вызовов в прокуратуру. Вера бросила взгляд на золотые часики.

— У меня есть еще полчаса, меня вызвали на половину четвертого. Давай прогуляемся, — предложила Вера.

Они не спеша пошли по оживленной улице. Разговаривать было не о чем. Внезапно Вера сказала:

— Очень душно. От этих бесконечных машин дышать совсем нечем. Давай свернем в какой-нибудь дворик, посидим на лавочке.

Дворик они нашли быстро. Но Вере он не понравился, там не было тени, а вокруг песочницы с визгом носились малыши.

— Господи, какая невыносимая жара, — простонала она. — Хотя бы несколько минут в прохладе постоять. Может, в подъезд зайти?