– Собрать по одному коридорному из разных мест и перенести тело. Пяти минут хватит с верхом.

– Коридорные здесь из разных школ.

– Это такое препятствие для совместной переноски трупа министра? Они же труп начальника таскали, а не Вавилонскую башню строили. По такому случаю могли бы найти общий язык, – возразила Ленка.

– Это к тому, что не всем можно доверять. Ирина Владимировна может доверять только своим, например, потому что лично с ними знакома и лично их инструктировала. Потому они и сидят в аудиториях. А с ними трое случайно попавших наших, причем не в роли ответственных организаторов, остальные наши в коридорах.

– Причем тут Ирина Владимировна?

– Наверняка причастна к переноске, – заявила я.

– Главному организатору есть, чем заняться, кроме переноса тел.

– Именно! Ей невыгодно срывать экзамен! – зашептала я на весь коридор. – Сегодня и так произошло все, что только могло! Апелляция, рассыпанные шпаргалки и куча симулянтов. Ей только массового досрочного завершения не хватало!

– И она находит где-то тело министра – отдельный вопрос, где именно, – набирает доверенных людей и тащит его сюда на лестницу, надеясь, что его никто не найдет, – оживилась Ленка, – но меня смущает, что его синюшная тетка и наша Цокотящая, она же Отвлекающая, никак не проявили себя. Синяя тетка должна его сопровождать постоянно – у начальников, как у инвалидов-колясочников, так заведено, что в одиночку они не перемещаются. А Отвлекающий на то и Отвлекающий, чтобы постоянно отираться рядом с нужным человеком и переключать его внимание. Но у нас ни одна, ни вторая себя не показали рядом с министром.

– Вот это и странно. Даже если исключить криминальную составляющую, то остальные детали кажутся плохо подогнанными.

– Может, полиция выяснит все и без нас? – без особой уверенности предположила Ленка.

Мы не стали изнывать от неизвестности и пошли в район штаба, где собралось большинство невезучих учителей. В коридоре творилось сущее светопреставление. Шум, духота, и посреди этого сборища голодных уставших людей крутились уже четверо полицейских. Стоял страшный галдеж, еще хуже, чем на педсовете. На всеобщем фоне выделялась подозрительно задумчивая Марина Павловна, привалившаяся к стенке, и смотрящая на всех так, будто хотела что-то вспомнить. На колене ее джинсов виднелась кровь. Неплохо мы приняли экзамен: по итогам как минимум два человека перемазаны кровью, а один умер.

Мы решили послушать, кто о чем говорит, для чего разделились и встали по разные стороны толпы. Услышали мы много интересного. Выяснились новые подробности взаимодействия медсестры и общественного наблюдателя. Конечно, я знала, что ЕГЭ без махинаций разного уровня – все равно что кабинет стоматолога без бормашины – но подоплека некоторых событий удивила даже меня. Пусть ученики ходят, обмотанные под одеждой шпаргалками, как поясами шахидов, пусть у них в организме на литр крови приходится пол-литра кофе, пусть среди выпускников есть нетрезвые, но ведь прочий персонал на ЕГЭ не должен участвовать ни в чем подобном!

Оказалось, тупых учеников нужно спасать любой ценой. Не из жалости, конечно же, а из-за того, что провальные итоги экзамена скажутся в первую очередь на учителе и его школе. Как бы ни старались учителя, их подопечные сопротивлялись всякому образованию, и материал не усваивали. Что делать в таком случае, когда все перепробовано, а ума ни у кого не прибавилось? Пойти путем шпионских игр! Переодевание и присвоение чужой личности – верх карьеры и самоотверженности учителя, готовность на все ради успеха учеников!