Нашим спасением от занятий всегда была столовая. Особенно я любила завтраки, когда Тим набивал желудок, а потом его мутило на некромантии. Прям отдушина. Вот и в тот четверг первым занятием был мой профильный предмет. Я уже предвкушала, как буду вешать кишки очередного трупа на босса, вызывая общее позеленение у мужчины, когда нам выдали завтрак. Сразу стало ясно, что есть это невозможно.

— Это что? — спросила я у гномихи на раздаче. К тому моменту я уже была осведомлена, кем являлись помощницы повара.

— Блины. Бери и иди дальше. Не задерживай очередь, — и на меня грозно махнули большой длинной вилкой, которую использовали для раздачи гадости.

— Это клейстер и какая-то киселеобразная жижа, но никак не блины, — тут же возмутилась я.

Еще никто так не издевался над моим любимым блюдом.

— Полей сверху чесночным соусом и ешь, — отмахнулась от меня помощница, буквально проталкивая столовым прибором дальше.

Я, конечно, понимала, что магия переводит мне название этого ужаса, как блины, но любящая это блюдо с детства натура просто неистовствовала.

— Какой, к черту, чесночный соус! Это безобразие спасет только утилизатор! — негодовала я, сопротивляясь сильной гномихе и ее вилке, — вы пытаетесь нас отравить!

— Что за шум, мои черствые буханки? — недовольно произнес странный синеволосый тип в длинном белом платье без всяких излишеств. Под его подолом виднелись штанины брюк.

— Вот этой девчонке не нравятся ваши блины, — тут же сдала меня мужику кухонная помощница.

— Это не блины. Это издевательство над пищей! — я не собиралась отпираться, а, наоборот, пошла в наступление.

— Что ты сказала, плесневелая булка? — крылья носа мужчины затрепетали, а глаза сощурились, — ты посмела обозвать блюдо Арханге издевательством? Да что ты понимаешь в кулинарии, упавший бисквит?

— В кулинарии немного, но по блинам я спец. А вот вы по ним полный профан, — не стеснялась в выражениях я.

Этот синий павлин только что назвал меня плесенью. С такими не любезничают.

— Кто? Да как ты смеешь, несвежая коврижка? — вспыльчивый повар даже перепрыгнул через раздаточную ленту, чтобы добраться до меня.

— Сами вы перекисший творог! Нечего обзывать меня всякой кулинарной дребеденью. Не умеете делать блины, так и скажите, что в этом деле лох, — разошлась не на шутку я.

Наверное, светлая память о прошлом и моем мире была слишком болезненной, и я не могла позволить еще одной важной вещи в моей жизни стать просто ничем. Сменить приятный нежный вкус на непонятное нечто.

— Хамка! В тебя при создании положили слишком много перца.

— А в тебя щедро влили уксус! — переняла манеру оскорблений у синего истерика я.

— Ты горелый корж! Так же горчишь! — продолжал Арханге.

— А вы потекший десерт, так же разливаетесь словами, — не сдавалась я.

Перепалка удалась на славу и собрала в столовой всю академию, включая ее преподавателей. А мы продолжали на потеху народу.

— Тебе стоит уподобиться варенику, и склеить свои края, — это мне так завуалировано предлагали захлопнуть рот.

— А вам взять пример с яйца и свернуться, наконец.

— А! — возмутился повар, — вы ее слышали! Да ты бурлишь, как сода под уксусом. Гасись уже.