– Она была замужем?

– Да, похоже на то…

– Ольга думает, что это случилось еще до рождения Марго, ее старшей сестры.

– Да? И что? Это ее тревожит?

– Нет, просто любопытно.

– Давняя история.

– С Елизаветой Ростовцевой тоже давняя история?

– Я был молод, – прозвучало с ноткой грусти, – и весьма популярен.

«И это все, что ты готов сказать о двух женщинах, которые тебя любили? Сукин сын!»

Во всех хороших домах – а особняк на углу Мошкова переулка и Дворцовой набережной был из таких – есть свои приемные дни. Понедельники, скажем, вторники или среды – постоянные, словно религиозные праздники, и закрытые на манер английских клубов. Нелидовы традиционно принимали по четвергам. Это повелось еще со времен отца нынешнего главы семейства – Георгия Самсоновича, бывшего одно время даже вице-канцлером империи. В те времена Генрих бывал здесь часто, особенно в период увлечения младшей дочерью графа Нелидова Анастасией. Но случилось это давно, и не факт, что Павел Георгиевич знает об этом или все еще помнит. Да, если и вспомнит, это же история его сестры, а не жены. Есть разница, как говорится. Другое дело Софья. Ей много о чем есть вспомнить, и, слава богу, если Павел об этом не осведомлен.

– Генрих, – Наталья приостановилась перед самой дверью, уже распахнутой перед ними вышколенным до полного автоматизма швейцаром, – а кто я сегодня?

– А сама, как думаешь?

– Наверное, баронесса Цеге…

– Я не спрашивал тебя, Тата, но если ты носишь этот титул…

– Я сирота, Генрих. Титул принадлежит мне.

«Грустно, но этого следовало ожидать».

– Пойдем, – предложил он, – нас уже ждут.

И в самом деле, в вестибюле прогуливался, покуривая, генерал Бекмуратов.

– Добрый вечер, баронесса! Рад вас видеть, господин Шершнев!

«Ну, вот, все точки над «i» расставлены, и не нужно гадать, кто есть кто этим вечером в этом доме».

– Здравствуйте, генерал! Давно не виделись!

– Да, я тоже успел соскучиться, – холодная улыбка, благожелательный кивок. – Вечер в разгаре. Общество в сборе. Для многих ваш визит – из разряда полных неожиданностей, причем, даже не знаю, какого свойства. Приятных или напротив, однако, надеюсь, никто глупостей не наделает, все-таки люди воспитанные. Вам стрессы тоже противопоказаны, как я слышал. От последней контузии, чаю, еще не отошли? Оно вам нужно?

– Ни в коем случае, но я ведь здесь не гусей дразнить и не буку показывать, я прав?

– Чуть позже подъедет Петр Андреевич…

– Варламов?

– Так точно, – кивнул Бекмуратов. – Вас, полковник, пригласят наверх, в кабинет Павла Георгиевича, там и поговорите.

– А Павел Георгиевич у нас нынче кто?

– Павел Георгиевич – губернатор Северо-Западного края.

– Губернатор? – не поверил Генрих, мысленно примеривая на Пашу Нелидова расшитый золотом мундир. Получалось нелепо.

– Не знали? – откровенно усмехнулся Бекмуратов. – Большой человек, не ссорьтесь с ним. Опасно.

– Спасибо! – кивнул Генрих. – Учту!

И подхватив Наталью под руку, увлек к лестнице.

– А как же профессор консерватории? – спросила она на половине подъема. Тихо спросила, заговорщицким шепотом, элегантно склонившись к невысокому своему спутнику.