Он замолчал. Но ненадолго, все же молчание вообще вещь Зету не свойственная. Он будет трындеть до потери пульса. Как вообще с такими привычками он выжил в нашем деле. Да ещё и успеха добился?

– Короче, поверь мне, ты втюрился, как и она в тебя. Вот ни капли не сомневаюсь, что, если встанет вопрос о том, кто и что, вы оба не думая прикроете спины друг друга. Даже если для этого надо будет сдохнуть. Ну, то есть это пока детей нет.

– Каких детей?

Я с непониманием уставился на него. Он сказал вроде бы очевидную вещь, но настолько чуждую мне. Потому что я всегда был максимально щепетилен в этом вопросе.

Дети недопустимы. Злата была недопустима, но тут уже можно что-то предпринимать. Она просто случилась. И то… Теперь я осознавал, насколько это опасно для нас с ней.

Но дети… В этот раз Зет усмехнулся. Улыбнулся краем рта в своей немного издевательской манере и ехидно ответил:

– Ну таких, которые из женщин вылезают, орут и какают. Я уверен, ты слышал о них. Или ты думаешь, что вы с малышкой никогда их не заимеете? Ну, конечно, если проживете достаточно долго. Она же женщина. Все они хотят детей, Барс.

Я замолк, надел наушники, чтобы слушать, как открылся аукцион. Ставка удивила. Первая всегда была скромной, относительно простой, но сейчас сумма казалась значительной. Это ненормально.

Я нахмурился. Дети! У меня могут быть дети? Со Златой? Воображение слишком резко нарисовало девушку, держащую на руках светловолосую крошку.

Такую же милую и красивую. Это открытие неожиданно ударило под дых, потому что я никогда раньше не задумывался об этом. Никогда раньше в моей жизни не было ничего подобного.

Напрягся. Не время думать про это сейчас. Не время строить воздушные замки, когда вокруг все сгорает в ненависти. Да ещё и охота эта на нас. Нам надо выйти из неё не жертвами. Поменяться ролями.

Догнать того, кто все это начал. Пристрелить и дать понять остальным, что так будет с каждым, кто свяжется с нами. А потом… А потом можно будет подумать о детях, отвезти Злату к морю и…

– Барс.

Но я уже сам видел. Аукцион набирал обороты, но связь становилась все хуже. А не должна. Я полез в свой ноутбук, но и там все сбоило.

– Нас выбрасывают.

– Вижу.

Без паники, собранно, серьезно мы пытались вытянуть эту ниточку, что связывала нас. Зет встал и подошёл к приборам, но они словно с ума сходили.

– Сворачиваюсь.

Посмотрел на часы. У нас есть минуты полторы, пока на нас не выйдут. Засекли, засекли, и самое паршивое, что они знают, куда мы смотрели, а это означало…

– Вытаскиваем ее. Они знали. Срочно давай ей знак, чтобы уходила! Это ловушка. Пусть все бросает и…

А потом я встретился с его глазами и понял. Связи нет. Он не сможет ее оповестить. Мой ангел сейчас там один, в ловушке, и мы с ним это допустили.

Зет брал только необходимое, и мы уже вылезали на крышу, как он сказал:

– Это моя ошибка, мы вытащим ее, даю слово. Если что, только за собакой моей присматривай, ей корм дорогой нужен, мать не знает какой…

– Господин Савицкий, заставили вы меня понервничать. Но я даже рад, что проиграл. Боюсь, супруга бы не оценила такую дыру в бюджете.