– Так, значит, это ты была исполнительницей этого ужасного преступления!

– Она приказала мне утопить ребенка!

– Ужасно! У этой принцессы нет сердца…

– Она угрожала мне смертью, если я не исполню ее приказания. Ты знаешь мою повелительницу, благородный паша, она непреклонна и ужасна в гневе, она приказала бы меня убить, если бы я ослушалась ее, но я почувствовала сострадание к безвинному малютке.

– У тебя доброе сердце. Но говори скорее, что ты сделала?

– Это было не так давно, ночь была бурная! Я сошла к берегу и хотела бросить ребенка, сердце у меня сильно билось, я со страхом оглянулась вокруг, не подсматривают ли за мною. Я не знала, что мне делать, и была как безумная, я положила ребенка в тростнике, но потом снова возвратилась, боясь, чтобы какой-нибудь невольник не бросил бедняжку в воду. Тогда я увидела вблизи стоявшую лодку и, сама не знаю как, положила ребенка в нее и оттолкнула от берега…

– Ты отвязала лодку?

– Да, отвязала!

– И положила ребенка в пустую лодку?

– Да, я не могла сделать ничего другого, и сама даже не знаю, почему поступила именно так.

– Но ребенок, без сомнения, погиб, он нашел смерть в волнах.

– Я должна была сознаться тебе во всем!

– Несчастная Реция, – прошептал Сади. – Я не могу дать ей никакой надежды.

– Ах, я думала, что поступаю справедливо, я поручила ребенка покровительству Аллаха! Какой-то тайный голос говорит мне, что твой ребенок жив!

– Твоя надежда обманчива! Я не надеюсь более! Море поглотило мое дитя! Я не обвиняю тебя в случившемся, Эсма. Я знаю, что ты должна была повиноваться!

– Ты прощаешь меня, благородный паша?

– Не ты виноватая! – отвечал Сади и повернулся прочь. Эсма поглядела ему вслед и исчезла в кустах.

Около дворца Сади ждал экипаж.

Мы не будем описывать чувства, с которыми Сади возвращался домой, – они вполне понятны.

Доехав до дому, он выскочил из кареты, но едва он переступил порог, как навстречу ему в смятении кинулись прислужницы гарема, они были испуганы, в доме слышны были крики печали.

Что это значило? Неужели его ждало новое несчастье?

К нему подошла старая смотрительница гарема, с отчаянием ломая руки.

Сади подумал, что, вероятно, что-нибудь случилось с Рецией, что ее здоровье вновь ухудшилось.

– Что вы кричите? – спросил он. – Говорите, что случилось в мое отсутствие?

– Увозил ли ты нашу милостивую повелительницу?

– Знаешь ли ты, где она находится? – допрашивала старая прислужница.

Сади с удивлением поглядел на нее.

– Ты ведь знаешь, что я уехал один! – отвечал он. – Где моя жена?

Крики и плач усилились.

– Ах, господин, помоги нам! – вскричала старая смотрительница гарема. – Наша повелительница исчезла!

– Реция? Она оставила дом?

– Никто из нас не видел этого.

– Когда это случилось?

– Слушай, благородный паша! Час тому назад наша госпожа приказала нам, как всегда, идти обедать, – начала старая смотрительница. – Мы спокойно обедали, как вдруг нам послышался шум в передней, будто чьи-то шаги. Я открыла дверь, в передней было темно, тем не менее мне показалось, что через нее идет какой-то человек. Я вскрикнула, тогда незнакомец повернул ко мне голову, и на лбу его что-то засверкало.