– Что это такое? Видите огонь? – говорили они между собою. – Фонарь должен нести какой-то человек.

Подъехав ближе, турки увидели, что незнакомец перевязывает серба, которого ясно освещал поставленный на землю фонарь.

Этого было достаточно, чтобы они увидали в незнакомце врага, неверного, хотя на нем и была надета чалма. Тот злодей, по их мнению, кто оказывает помощь врагу, вместо того, чтобы убивать и мучить его.

Вне себя от ярости они бросились на Абунецу, и в несколько мгновений он был схвачен и связан, и солдаты уже готовы были убить его на месте.

Тогда начальник остановил их.

– Не ваше дело убивать старика! – вскричал он. – Он называет себя правоверным мусульманином! Возьмите его в плен и предоставьте паше произнести над ним приговор.

Тогда один из солдат привязал к шее старика веревку, другой конец взял в руки и, вскочив на лошадь, что сделали и все остальные, поскакал в галоп, так что старик принужден был бежать за лошадью, и это доставляло туркам большое удовольствие.

Ни стона, ни жалобы не вырвалось из уст Абунецы. Он прощал своим мучителям то, что они делали, ослепленные фанатизмом.

Когда, наконец, Абунеца, весь покрытый потом и кровью, был приведен к палатке паши, последний еще не спал и при взгляде на Абунецу невольно почувствовал сострадание.

– Ты правоверный? – спросил паша.

Старик утвердительно наклонил голову.

– Как тебя зовут?

– Абунеца.

– Что ты делал на поле битвы?

– Я помогал раненым, это священный долг.

– Ты тем рассердил моих людей, что помогал и неверным.

– Я не делал разницы! Мы верим в Аллаха, они в Бога, но все люди братья.

– Ты забываешь, что те, кому ты помогал, наши враги! Разве ты не слышишь угрожающего ропота солдат? Они требуют твоей смерти!

– Убей меня, если ты их раб, – отвечал Абунеца.

– Ты говоришь дерзко. Не будь ты старик, седую бороду которого я уважаю, я выдал бы тебя солдатам – и они разорвали бы тебя в клочки!

– Я не боюсь смерти, благородный паша! Я тысячу раз без страха глядел ей в глаза, – отвечал Абунеца. – Делай со мной, что хочешь, я готов умереть, если таков будет твой приговор, но у меня есть одна просьба, одно последнее желание, и я знаю, что ты перед смертью не откажешь мне.

– Что это за желание? – спросил паша.

– Дай мне три дня срока, чтобы я успел исполнить мой последний долг и последнее мое желание.

– Я не хочу быть один твоим судьей! Я отправлю тебя в Адрианополь. Там решится твоя судьба, – сказал паша. – Здесь, в лагере, твоя жизнь в опасности, потому что мои солдаты ненавидят всякого, кто жалеет врагов!

– Делай со мной, что хочешь, храбрый паша! Пошли меня в Адрианополь, но обещай дать мне три дня!

– Хорошо! – сказал паша. И еще до наступления дня отправил Абунецу под конвоем верных солдат в Адрианополь.

Решение солдат, что тот враг, кто помогает врагам, совпало с решением адрианопольских судей.

Они были турки, а все турки, как простолюдины, так и знать, одинаково ненавидели всякого, кто помогал гяурам. Абунеца был приговорен к расстрелу, но казнь, как обещал паша, была отсрочена на четыре дня.

Когда наступил вечер, Абунеца подошел к маленькому решетчатому окну своей темницы и с нетерпением взглянул на улицу; вдруг снаружи послышался слабый стук.