Сюда? Где же — и когда — находится это самое «здесь»? Я попытался открыть глаза. Веки онемели. Попробовал пошевелиться. Конечности не желали утруждаться.

— Он здесь.

— Задерни занавесь, — Раздался шорох ткани, — Что же, так и будет — чем дальше, тем хуже? Я думал, худшее — позади, дальше он уже не заберется, и трудностей с его возвращением не прибавится…

О! Этот голос принадлежал Костоправу. Старику нашему. Только ведь Старик мертв, я же видел, как его убили… Или — нет? Может, я просто оставил Вдоводела надолго пережившим свою смерть?

— Что ж, он нас пока не слышит… Но дальше может становиться только лучше. Мы свернули за угол. Перевалили хребет. Если только он сам не хочет остаться…

Тут мне удалось открыть глаз.

Вокруг было темно. Я никогда раньше не видел этого места, однако это должен был быть троготаглиосский дворец. Дома… Никогда и нигде я больше не встречал построек из такого камня. И ничего удивительного, что кто-то может не узнать часть дворца, находясь в ней. Все таглиосские князья во время своего правления хоть малость, да пристраивали. Вероятно, лишь старый дворцовый ведун Копченый знал весь дворец. И Копченого с нами больше нет.

Не знаю, что случилось с ним после, но несколько лет назад он был разорван сверхъестественной тварью, коей не желал быть съеденным. И чудесно, потому что как раз тогда мы узнали, что он был соблазнен Грозотенью и переметнулся к Хозяевам Теней.

Я удивлялся самому себе. Несмотря на головную боль, силою вполне годящуюся в праматери всех похмелий, сознание мое внезапно сделалось кристально ясным.

— Командир, он открыл глаз.

— Мурген! Слышишь меня?

Я попробовал, действует ли язык. Из уст моих исторглось быстрое, невнятное бормотанье.

— У тебя был очередной приступ. Мы возились с твоим возвращением два дня. — Голос Костоправа звучал отчужденно, словно я нарочно не поддавался, — Ладно, процедуру ты помнишь; пусть встанет и походит.

Я вспомнил, что уже несколько раз проделывал все это. На этот раз мои мысли не были столь рассеяны, и я быстро сумел отделить прошлое от настоящего.

Гоблин подхватил меня под правую руку, а Костоправ обнял за пояс слева, и меня поставили на ноги.

— Я помню, что делать, — сказал я.

Они не поняли.

— Ты точно вернулся? — спросил Гоблин, — Не собираешься снова слинять в прошлое?

Я кивнул, и это у меня получилось внятно. Может, попробовать язык глухонемых?

— Опять Деджагор? — спросил Костоправ.

Мысли мои достигли полной согласованности. Пожалуй, стали даже слишком согласованными. Я еще раз попытался говорить:

— Та же ночь. Снова. Чуть позже.

— Опускай, — сказал Костоправ. — Он уже почти в порядке. Мурген, на этот раз ты не уловил никаких намеков? Хоть какой-нибудь зацепки, чтоб мы смогли вытащить тебя из этого замкнутого круга? Ты нужен мне здесь. Постоянно.

— Ничего, — Я смолк, чтобы перевести дух. На этот раз я приходил в себя быстрее, — Даже не понял, когда меня прихватило. Просто внезапно, словно полтергейст или еще что, оказался там, безо всяких воспоминаний о будущем. А потом стал просто Мургеном, ни о чем не ведающим и без каких-либо неправильностей, как сейчас.