Напиток был терпким и холодным, по жаре — в самый раз.

Тут Генри, для пущей приватности, снял парик, обнажая короткостриженые рыжие волосы.

— Неплохое винцо, — оценил Сухов, отставляя бокал.

Хозяин дома кивнул.

— На Кубе прихватили. Я недавно оттуда, наведался в Эль-Пуэрто-дель-Принсипе, пощипал испанцев! Добыл бы и больше, но между нами затесался один недобитый идальго: подслушав, куда мы направляемся, он спрыгнул с корабля и поплыл к берегу, а там предупредил своих. Те забегали, даже конницу собрали, да только и мы не лыком шиты! Высадились мы в гавани Санта-Мария, а оттуда до Пуэрто-дель-Принсипе миль тридцать посуху, по саванне. Ничего, одолели… Побили испанцев знатно, а всех жителей загнали в две церкви, чтоб не мешали, ну и прошлись по домам… Пятьдесят тысяч песо «выручили»…

Тут на лицо Моргана набежала тень.

— А ты искал Прекрасную Испанку… — негромко проговорил Олег.

Генри кивнул.

— В пустой след, — коротко обронил он.

Сухов кивнул.

— Могу открыть её имя, Генри, — спокойно проговорил он. — Эту женщину зовут донна Флора.

Морган побледнел, а Олег жестом фокусника достал письмо и передал его Генри.

— Я получил это на Тортуге.

Хозяин впился глазами в текст, жадно вбирая взглядом знакомый почерк.

— Её рука… — хрипло сказал он.

Дочитав, он недолго оставался молчалив.

— Ты был с Олонэ?

Сухов кивнул.

— И… что?

— Всё происходило именно так, как здесь написано.

Морган зажмурился и медленно выдохнул.

Не раскрывая глаз, он сказал негромким голосом, приглушённым от волнения:

— Порой мне худо бывало. Хотелось всё бросить, забыть, не верить… Да мало ли что написали старику Мансфелту! Может, и не было ничего, и я себе на беду фантом сотворил! Но вот я снова вижу строки, написанные Прекрасной Испанкой, — и всё внутри переворачивается. Не подумай чего дурного, Элизабет жена мне перед Богом и людьми. Что характерно. Тут другое…

— Наваждение.

— Именно, друг мой! И я не могу и не хочу покончить с ним. Первейшее моё желание — найти… донну Флору. Ну вот, — губы Моргана искривила улыбка, — моя мечта обрела имя…

— Слушай, Генри. Мне кажется, я знаю, как сыскать эту женщину. Тем более что у меня самого есть к ней пара вопросов. Важных для меня вопросов. Это самое… Письмо от Флоры мне передал некий дон Педро, а его на Тортугу доставил небезызвестный тебе Том Кларк. Может, хоть он знает, откуда этот Педро? Какая-никакая, а ниточка!

— Ага… — протянул Морган. — Это след!

Стремительно покинув кабинет, он вышел вон, и скоро зычный голос донёсся со двора — хозяин рассылал своих рабов на поиски контрабандиста.

Время ожидания не затянулось — миссис Морган пригласила всех за стол.

Обед подавали без изысков, по-домашнему, но Олег мигом оценил преимущества семейной жизни — после грубых корабельных трапез даже обычный суп покажется амброзией.

Удалившись в кабинет, Генри раскурил трубку, а Сухов, присев в уголке, сонно посматривал то на хозяина, то на львиную шкуру, вывешенную на стену. Подарок, наверное… Или добыча.

Заслышав шум во дворе, Морган проворчал, попыхивая трубкой:

— Ага… Явились, кажется.

Вскоре Томас Кларк застыл в дверях, проворно снимая шляпу — на Ямайке Моргана уважали.