Теперь, когда яркий свет исчез инспектор смог разглядеть номерной знак на впередистоящем авто, но смысла его запоминать не было. Арендованное авто, которое взяли напрокат с полмили отсюда.

— Византийский Огонь, — произнес мужчина, отбросив ложную скромность и снова оживившись, — не принадлежит правительству Турции. Ты отдашь его нам.

— А вы кто такие? — Мэлоуни действительно было интересно.

— Мы являемся, — начал незнакомец, не совсем точно отвечая на вопрос, — законными владельцами Византийского огня. Ты передашь его нам, когда отыщешь.

— Где?

— Будем держать связь, — мужчина посмотрел на него так сурово, как никто другой с очками поверх лыжной маски. — Как я уже говорил, мы решительны, но когда это возможно стараемся избежать насилия особенно с дружественными нам государствами.

— Смысл в этом есть, — согласился Мэлоуни.

— У тебя очень неплохое авто.

Мэлоуни не был знаком с термином «нелогичное заключение», но сразу же понял, вот оно, однако жизненный опыт подсказывал ему, что лучше соглашаться с человеком с оружием в руках:

— Конечно.

— У тебя симпатичный дом, — продолжил мужчина. — Недавно я проезжал мимо него.

— Ты было возле моего дома? — такое заявление Мэлоуни пришлось очень не по душе.

— Очень дорогой дом должен сказать, — незнакомец кивнул. — Завидую тебе.

— Я долго копил на него, — ответил инспектор.

— Очень дорогой автомобиль, — мужчина продолжал высказывать свои понятные только ему мысли. — Семья требует больших затрат. Дети учатся в колледже. У жены универсал. Сенбернар.

— И про лодку не забывай.

Мужчина выглядел сначала удивленным, а затем повеселевшим. Он, казалось, радовался за Мэлоуни:

— У тебя есть лодка? Я ее не видел.

— Не сезон сейчас, она в эллинге.

— Эллинг, — повторил мужчина, смакую слово. — Так вот, что это было. Ах, американцы. У тебя есть лодка и эллинг. Как же всё-таки много вещей у тебя есть.

— Со временем они накапливаются, — признался Мэлоуни.

— Департамент полиции должен хорошо тебе платить.

Хм. Мэлоуни пристально посмотрел сквозь стекло в глаза незнакомца, они, казалось, искрились смехом и осведомленностью.

— Я выполняю свою работу хорошо, — осторожно заметил инспектор.

— Удивительно, но в США заработная плата государственных служащих является достоянием общественности. Я знаю уровень твоего официального дохода.

— Ты так много знаешь обо мне.

— На то есть много причин. Нам показалось, что лучше всего договориться о Византийском Огне получится с тобой. Он нужен нам. И в случае необходимости мы прибегнем к насилию, поймаем вора и будем истязать его электрическими зондами, но предпочли бы решить вопрос цивилизованными методами.

— Цивилизованность это хорошо, — согласился Мэлоуни.

— Поэтому… — и мужчина полез в куртку. Мэлоуни отшатнулся, но тот вынул лишь белый конверт. — Здесь, — начал незнакомец, и положил конверт на ладонь, — двадцать тысяч долларов.

— И что?

Мужчина открыл бардачок машины, положил сверток внутрь и закрыл.

— Когда мы получим Византийский Огонь, то дадим тебе еще один — с шестьюдесятью тысячами.

— Щедро.

— Мы хотим Византийский Огонь, — продолжил мужчина. — Ты хочешь восемьдесят тысяч долларов и не хочешь насилия в своем городе. Что нам мешает прийти к общему согласию?