— Лыжная маска, — эхом повторил Дортмундер.

Он задумался, сможет ли маска сделать этого монстра неузнаваемым. Для того чтобы эффективно изменить внешность, Тини должен надеть на себя как минимум трехкомнатную квартиру.

Дверь снова открылась. Вошли Ральф Уинслоу, с освежающим напитком для Тини, и худощавый, угловатый, с костлявым плечами мужчина, бросающий быстрые взгляды. Его окружала не поддающаяся объяснению аура человека, который совсем недавно вышел из тюрьмы.

— Джон Дортмундер, — представил Уинслоу, — Тини Балчер, это Джим О’Хара.

— Как поживаешь.

— Терпимо.

Уинслоу и О’Хара присели.

— Ирландец, хм?

— Верно, — ответил О’Хара.

— Как и тот рыжеволосый коротышка коп, которого я собираюсь сегодня ночью покалечить.

О’Хара настороженно посмотрел на Тини:

— Копа? Ты хочешь покалечить копа?

— Он был грубым, — ответил Тини.

Дортмундер видел, что внимание О’Хары полностью сконцентрировалось на Тини Балчере.

Дверь снова распахнулась и все посмотрели на вошедшего. Вместо Стэна Марча вошла его мама, смелая женщина невысокого роста. Она водила такси и сейчас на ней была рабочая одежда: брюки в клетку, кожаная куртка и клетчатая кепка. Женщина выглядела раздраженной и возбужденной.

— Всем привет. Привет, Джон. Стэн сказал мне, чтобы я приехала сюда и предупредила вас, что встреча не состоится.

— По-хамски с его стороны, — заявил Тини.

— Что произошло? — спросил Дортмундер.

— Его арестовали, — ответила мама. — Они забрали моего Стэна просто так.

— Полиция, — проворчал Тини, — злоупотребляет правом.

— Стэн сказал, — продолжила мама, — что он всем позвонит снова и назначит еще одну встречу. Мне нужно идти, мое такси припарковано вторым рядом, а копы повсюду.

— А подробнее, — попросил Ральф Уинслоу.

Тем не менее, она не ответила и поспешно ушла.

— Отвратительное возвращение домой, — пожаловался Джим О’Хара. — Спустя три года я возвращаюсь с северной части штата домой, а тут по копу на каждый кусок тротуара.

— Это из-за рубина, — объяснил Тини.

— Византийский Огонь, — добавил Уинслоу. — Тот, кто его стащил, может смело выходить на заслуженный отдых.

— Он уже отдыхает, — пояснил Тини.

— Какой отдых? Как он сможет конвертировать его в наличные? Никто этим не захочет заниматься, — высказался О’Хара.

Уинслоу кивнул:

— Да, ты прав, об это я как-то и не подумал.

— А между тем, — сказал Тини, — он создает проблемы другим, заставляет меня тратить драгоценное время на обучение копов хорошим манерам. Хотите знать, чтобы я сделал с тем парнем, окажись он здесь?

Дортмундер осушил свой стакан и поднялся на ноги:

— Увидимся.

— Я просуну его через кольцо, — продолжал Тини и уже для Уинслоуа и О’Хары: — Ребята, не уходите, не люблю пить в одиночку.

Ребята с тоской посмотрели вслед уходящему Дортмундеру.

Для главного инспектора Ф. К. Мэлоуни этот день длился бесконечно долго — было почти одиннадцать вечера, когда он спустился в гараж под штаб-квартирой и забрался в седан Мерседес-Бенц, припаркованный в специальном месте, обозначенном желтыми буквами на асфальте ИНСП МЭЛОУНИ. Долгий день, но интересный. Он дал эксклюзивное интервью и провел общую пресс-конференцию (где собралось большое количество людей). Он проявил себя перед множеством федеральных и государственных чиновников. И отдал приказы, которые вызовут у тысячи людей беспокойство и агрессию, возможно даже, что одна-две его инструкций окажутся ему «на руку». В общем, хороший день.