– Кейти Грин. – Голос сестры прозвучал с профессиональной отчетливостью.

– Это я.

– Миа?

– Да.

Последовала пауза.

– Я на работе.

– Можешь говорить? Всего пять минут…

Она вздохнула:

– Погоди.

Миа услышала, как Кейти предупредила коллегу, что скоро вернется; в трубке раздались стук ее каблучков по жесткому полу, характерный звук распахнувшейся двери и, наконец, лондонский уличный шум.

– На улице холодно, – сказала Кейти. – Я не могу долго говорить.

Миа трудно было представить холодный зимний день в Лондоне, стоя в теплом ночном воздухе с прилипшей к телу майкой.

– Как ты? – банально поинтересовалась она, не зная, с чего начать.

– Хорошо.

– Прости, я долго не звонила.

– Три месяца, – уточнила Кейти.

– Правда? – Миа туго намотала на руку телефонный шнур и почувствовала, как к пальцам перестала поступать кровь. Она никак не решалась сказать то, ради чего позвонила. – Как на работе?

– Хорошо.

– А Эд?

– Миа, ты звонишь не для того, чтобы поинтересоваться Эдом или моей работой. Что ты хочешь?

Миа еще туже затянула на руке шнур и почувствовала, как стало покалывать кончики пальцев. Ей не хотелось просить у Кейти денег – она скорее поболтала бы с ней о лондонской жизни или повспоминала бы вместе что-нибудь из детства, но больше помочь ей было некому. Ей необходимо вернуть свой паспорт, чтобы покинуть Бали. С Ноем все закончилось. Дружба с Финном испорчена. Оставалась лишь Кейти… Она была нужна ей.

– Мне нужно занять денег. Примерно тысячу фунтов. В долг.

– Это что – шутка?

– Я отдам в течение нескольких недель, как только найду работу.

Последовало долгое гнетущее молчание. Впереди из ночного клуба на улицу вывалилась толпа молодых людей в майках регбистов. Они стали с хохотом запрыгивать друг другу на спины, – подвыпившие и счастливые. Миа внезапно захотелось оказаться среди друзей, почувствовать разлившееся по всему телу приятное тепло алкоголя.

– Знаешь, сколько поздравительных открыток мы с Эдом получили по случаю помолвки?

Неожиданный вопрос застал ее врасплох, и она не знала, что ответить.

– Тридцать семь. Они заполонили всю квартиру. Мне уже пришлось ставить их на холодильник, потому что не осталось места на подоконниках. Мои коллеги устроили для меня по этому случаю обед. Сестра Эда приехала из Уэйбриджа с цветами и шампанским. – Она перевела дух. – А ты… ты, – повторила она, едва сдерживая все вложенное в это слово негодование, – не сподобилась даже поздравить.

– Кейти…

– Целых три месяца от тебя не было ни слуху ни духу. Я-то думала, что именно со своей сестрой разделю свою радость. Я хотела посоветоваться с тобой насчет свадебных нарядов, подходящих мест для проведения торжества и еще сотни разных вещей. Но ты так и не позвонила – ты даже не поинтересовалась, выбрали ли мы дату. Но сейчас ты звонишь мне – звонишь на работу – и лишь для того, чтобы попросить денег. И как ты думаешь, что мне сказать?

У Миа заболело запястье. Она ослабила телефонный шнур – кожа под ним стала желтовато-белой – и начала медленно сжимать пальцы, ощущая боль от возобновившегося кровообращения.

– Не знаю.