Но он молчал, и она почувствовала, как к глазам подступают слезы. Она запрокинула голову, стараясь сосредоточиться на двух паривших в воздухе чайках, – внутренняя сторона их крыльев сверкала белизной.

Чтобы не тяготиться воцарившимся безмолвием, Миа встала и направилась к краю утеса. Ее щеки обдувал нестихающий ветерок. Прищурившись от солнца, она продолжала следить за чайками. Спланировав вниз перед утесом, они оказались почти у самой воды, над рокочущими волнами. Она позавидовала их свободе: ей захотелось прыгнуть с утеса, взмыть в воздух и парить над океаном.

Миа шагнула вперед, становясь на самом краю. Впереди был четырехсотфутовый обрыв, и угловатые скалы у его подножия поджидали, точно надгробные плиты. Она чувствовала, как между ее пальцев вплетается ветер, и начала поднимать руки словно крылья. Прохладный поток воздуха, успокаивая, ласкал ее кожу. Манящий океан со сверкающей водной гладью будто подзывал ее, переполняя пьянящим чувством.

Внезапно рядом оказался Ной и, схватив ее за руку, рывком увлек от обрыва.

– Какого черта ты задумала?

– Я… я просто… – залепетала она, потрясенная собственными ощущениями.

– Ты же была на самом краю!

– Мне хотелось почувствовать ветер.

Он отпустил руку Миа, оставляя на ее запястье красный след.

– Господи, Миа, я решил, что ты…

– Прости. – Слезы сдавили ей горло, и она не могла взглянуть ему в глаза.

– Ну, – произнес он уже более мягким тоном. – Ладно. Все хорошо. Я немного перестарался.

Она почувствовала сзади на себе его руку и шагнула ему навстречу. Он заключил ее в свои объятия, и она прижалась щекой к его груди, крепко обвив его руками, вцепившись в его хлопчатобумажную майку.

Прислушиваясь к его неистовому сердцебиению, Миа вдруг поняла, что это были уже не объятия: она лишь пыталась его удержать.

Миа с тяжелой головой плелась по коридору к своему номеру. Ной никак не обозначил сроки своего отъезда и не сказал, что будет с их взаимоотношениями дальше, но где-то внутри она подспудно чувствовала, что все шло к концу.

Отперев дверь, Миа шагнула в застоявшуюся духоту. Уходя, она забыла приоткрыть окно, и палящее солнце раскалило помещение вместе с висящей в воздухе пылью.

– Как дела?

Обернувшись в дверях, Миа увидела приближавшегося Джеза.

– Отлично, – отозвалась она, скрываясь в комнате в стремлении остаться в одиночестве. Ей хотелось лишь вытянуться на кровати, закрыть глаза и уснуть.

Поскрипывая подошвами кроссовок по линолеуму, Джез последовал за ней. Она не видела его почти две недели и понимала, что он пришел за деньгами, которые она была по-прежнему ему должна. Вчера она наведалась в банк и с удивлением узнала о том, что ее кредитный лимит почти израсходован. Она предвидела, что окажется в весьма стесненном финансовом положении, потратившись на билет до Бали, но не представляла, насколько это положение окажется плачевным. Планируя с Финном свой бюджет, они предполагали три месяца подработать в Новой Зеландии. Теперь, когда эта составляющая исключалась, Миа слабо представляла себе свою дальнейшую жизнь.

Бросив на стол сумку, она открыла окно, чтобы впустить воздух.